Багровая шкура, носившая следы страшных схваток — вся в сколотых чешуйках, засевших стрелах, арбалетных болтах, копьях и даже мощных снарядах баллисты, перепаханная рваными плохо зажившими ранами, поражённая магией, которая словно вытянула из неё весь цвет в ряде точек.

Титаническая вытянутая морда, полная острейших клыков, коронованная парой витых рогов. Длинные шипы покрывали его затылок уходя ирокезом по шее к спине. К мощной паре крыльев, что распахнулись во все стороны, стоило нам приблизиться к нему.

И глаза Райндрига. Они притягивали к себе взгляды всех игроков. На месте левого зияла огромная воронка. Магия сожгла глазное яблоко зверя, оставив после себя только выщербленную рану. Правый же глаз пересекал кривой шрам, пропахавший зрачок и уходящий к центру лба. Колоссальный ящер щурился сквозь единственный глаз, что едва видел, и с шумом втягивал в себя запахи. То, как он держал свою голову, заставляло меня верить, что противник больше полагается на слух и обоняние, чем на зрение.

— ИДИТЕ КО МНЕ, НАСЕКОМЫЕ. ИДИТЕ И НАЙДИТЕ СВОЮ СМЕРТЬ! — проревел он, оттолкнувшись задними лапами.

Аттила ушёл в перекат под взмахом огромной лапы и, издав пронзительный металлический звон, походя рубанул топором конечность босса. Не останавливаясь, минотавр, понёсся вдоль тела дракона, а тот вынужден был изогнуть длинную шею. Клацнул колоссальными челюстями вслед танку, едва не зацепив его, и начал разворачиваться на месте. Всё это выглядело, словно АН-225 попытался совершить манёвр на пятачке размером с половину футбольного поля.

От второго удара лапой танк увернулся, зато третий едва не вмял его в землю. Мои колени заболели при виде чудовищной оплеухи, которая заставила громилу просесть, пригибаясь к земле. Несмотря на это он выдержал, ответив косым взмахом своего секача. Тот нанёс дракону царапину, учитывая его размеры, и всё же вызвал разгневанное шипение из глотки твари.

Меня обуял дикий страх. Сковал ледяными пальцами сердце. Сжал горло, не давая вздохнуть. Я лишь осознал, что умру здесь. Умру прямо сейчас. Ноги понесли меня прочь от кошмарного чудовища, которое родилось на Виашероне за сотни лет до появления первых Разумных, и будет пировать на телах своих врагов через века после того, как последний из них исчезнет с поверхности планеты.

Ускоренный стелсом я отдалился прочь на несколько десятков метров, прежде чем чьё-то тёплое прикосновение к моему разуму развеяло дурман. Лишь тогда контроль вернулся ко мне, а глаза ухватили исчезающее сообщение в боевом журнале.