— Паровоин был самым слабым местом в нашем плане, — сказал Савина.
Якош Белин раскуривал трубку, присев на камни насыпи.
— У нас, оказывается, был план? — удивился он.
— Несомненно, — герцог, в котором клокотала нерастраченная боевая ярость, прошелся туда-сюда. — Мы же уцелели!
— Значит, наш план учитывал и
Летающая машина, обратившая в бегство паровоина, снижалась. Движущие ее по воздуху винты замедляли ход, но вытянутый пузырь гондолы удерживал машину от приземления. Ничего подобного барон не видел ни в Оправе Сапфира, ни в Россыпи.
— Признаюсь, план не был настолько всеохватен, — герцог Савина задрал голову, созерцая железное брюхо машины. — Думаю, мой друг, тебе стоит быть наготове. Мало ли что нам решат уронить на голову.
Уронили веревочную лестницу. По ней, суетливо перебирая руками в кожаных перчатках с крагами, спустился человек в синей робе и вязаной шапочке. Он предстал перед лордами и островитянином-дворецким — сутулый, худой и нелепый. Ткнул пальцем в переносицу, поправляя очки. На лбу осталось пятно машинного масла.
— Приветствуем тебя, — торжественно сказал Анже Савина. — Приветствуем и благодарим.
— Зовут Друз, — невпопад ответил худой. Подумал и добавил, указывая в небо: — Я мимо летел.
— Очень благородно с твоей стороны было прийти нам на помощь, Друз, — присоединился к разговору барон Белин.
Друз махнул рукой. Мол, пустяк.
— От этих шагателей одни беды, — сказал он. — Пока летел, насмотрелся. Рыцари, едрена вошь.
Говорил Друз презабавно. После каждой фразы запинался, будто обдумывал свои собственные слова. После его лицо освещалось — хорошо сказал! Позже Белин разобрался, что такую манеру выработало у Друза непонимание окружающих. Друз искренне радовался, когда удавалось донести мысль до собеседника.
— Откуда летишь, Друз? — поддерживал разговор барон.
— Из Парома.
— Неблизкий свет. Давно в пути?
— Ага. Давно. Весной вылетел. Как бунтовщики Паром взяли.
Якош и Анже переглянулись.