— Ежели кто прилежен и старших чтит, — опять отвлек на себя внимание Нилыч, — то быть ему правильным домовым! Мы плохому не научим, глядите, какого орла воспитали! И недалек тот день, когда придет пора именоваться Кирюше нашему — Кузьмичом! В дополнение к медали-то, кругом почет и уважение от всех знающих и понимающих. Митрофаныч, ну хоть ты им скажи, не дай соврать!

— Правда твоя, Нилыч, такими темпами быть ему вскорости Кузьмичом, — солидно поддакнул ему раздувшийся от гордости Микешка, которого впервые, как я понял, кто-то назвал по отчеству на людях. — Это на всю жизнь почет, а медаль и потерять можно.

Кирюха быстро и остро с внезапной неприязнью взглянул на завравшегося наставника, Нилыч тоже украдкой недовольно вздохнул, и опомнившийся Микентий тут же отыграл назад.

— Но это распустёха какой-нибудь потерять может, — поправился он и вышел на правильную волну. — Из недалеких, а не мы! Тем более, я ее сам хранить буду, вот в этом вот судочке, на бархатной малиновой подушечке! Это ж не только Кирюхе медаль, это всем нам медаль, всему нашему племени! Верно я говорю, братия? Вот чего-то не припомню я, чтоб другой полезной нечисти медали раздавали!

Круг домовых одобрительно запищал, проникнувшись речью нашего охламона. У нескольких молоденьких нечистиков мечтательно закатились глаза, а некоторые особо деятельные тут же затеяли хоровод вокруг ящика.

— Ну, это ты, положим, загнул, — совсем негромко хмыкнул довольный Нилыч, но все домовые его услышали и тревожно заткнулись. — У гномьей саламандры Василисы княжеский орден есть, я точно знаю, и у других тож, слышал о таком. За подвиги боевые, когда нежить на Черном Болоте гоняли и прочее, по совокупности. Честь ей оказали со всем уважением, было дело.

— Ты не путай, — легко парировал Микешка. — Кто она и кто мы. Саламандрам медалей не жалко, они на особом счету, а вот есть ли княжьи награды у тех же банников да овинников? Я даже больше скажу, у тех домовых, что по дружинным казармам и складам живут, и у тех такого не бывало! Только у нас, у лётных, потому что мы молодцы! И пусть теперь только кто из них попробует нос задрать, как раньше, вот мы им ужо!

Круг снова восторженно зашумел, а особо воодушевившиеся поскакали с мест, воинственно размахивая кулачками.

— И все равно толком не сказали, за что медаль-то, почему это ему честь такая выпала! Вот Варфоломеюш… — снова испортил всеобщее ликование писклявый оппозиционер, но тут же заткнулся, потому что взбешенный Нилыч быстро и ловко стянул с ноги валеночек и метко запустил им в голову надоеды. Соседи по галерке наградили дурака тумаками, а Микешка придержал готового было прийти им на помощь аэродромного старшину.