Чугунный Билли – седоватый ветеран в кресле – откашлялся и пробормотал себе под нос что-то насчет погоды и тупости трактирщика, который до сих пор так и не показался. В ответ мистер Хикс чуть заметно кивнул, сообщая сподвижнику, что тот услышан и понят.

Вскоре к ним присоединился и третий джентльмен. Вновь прибывший был долговяз и тощ, с сонным взглядом, пышными седыми бакенбардами и довольно покуривал глиняную трубочку. Непринужденным взмахом руки он приветствовал остальных и устроился в соседнем кресле у огня. Билли осведомился насчет погоды за окном, мистер Лью Пилчер (ибо это, конечно же, был он) тихонько воскликнул:

– Экая холодрыга!

После чего между тремя джентльменами состоялся следующий разговор на пониженных тонах.

– Как жизнь? – спросил мистер Хикс вполне любезно, однако ощущалась в его голосе некая натянутость, как если бы ответа он ждал с повышенным интересом. – Новости есть? Какого плана? Вы, часом, не слышали, что там происходит… ну, в родной конторе… и каково положение определенного лица?

– Не то чтобы очень хорошо, – отвечал Билли.

– Нет-нет-нет, – подхватил мистер Пилчер, качая головой и сочувственно прищелкивая языком. – Плохи его дела.

Поскольку прозвучало это все не слишком оптимистично, мистер Хикс запросил подробностей.

– Мировой судья выдал ордер на арест, Самсон. Если люди шерифа дознаются, что ты в городе, сидеть тебе дни и ночи под замком. В тюрягу загремишь! Это все скряга расстарался, сам понимаешь: дескать, кража скота, и все такое прочее. Гнусный скопидом! Так что ты смотри, по сторонам-то поглядывай! Треклятые шерифовы прихвостни тебя уж вовсю высматривают: так глазами и зыркают! – сообщил Билли, прижмуривая один из собственных стальных «окуляров».

– Ордер на арест! Ну, не чушь ли? Экая смехотворщина! – воскликнул мистер Пилчер, снова прищелкивая языком, как если бы в жизни не слышал ничего абсурднее.

Мистер Хикс воспринял новость более или менее хладнокровно. Для виду он твердил себе, что ему все равно, ведь он ждал чего-то подобного, загодя принял меры и в «маскировке» своей уверен… однако за дымчатыми стеклами проглядывала тревога, некое дурное предчувствие, из тех, что нельзя ни толком определить, ни отринуть. И невзирая на все его усилия, при одной только мысли о скряге в голове у него воцарялся хаос.

– А вы-то как?

Оба его коллеги энергично затрясли головами, давая понять, что уж на их-то счет никаких ордеров на арест не выписывали и вряд ли выпишут.

– Да, тут без долговязого гнусного прохвоста не обошлось, – откликнулся Самсон. – Думает, весь мир принадлежит ему, плюс еще половинка! Этот и луну бы заодно прихватил, кабы только дотянулся. Он и жирный прохвост, тот, что под скрягову дудку пляшет, – здорово они спелись. Деловые люди, тоже мне! Такие уж мы гордые, такие могущественные, а для старины Хикса и словечка доброго не найдется! Так я скажу вам – и оченно это уместно прозвучит! – в тюрягу их обоих!