Он рывком поднялся из кресла, давая понять, что не задерживает больше назойливого собеседника.

— Ну что же, — развел руками Ким, послушно вставая на ноги. — Я действительно не ищу здесь, в вашем Мире, никаких неприятностей. И тем более не желаю их вам. Поэтому, на прощание, советую вам проверить одну возможность. Это с моей стороны просто добрый совет не более…

— Знаете, — брезгливо поморщился Кирш, явно тесня гостя в прихожую, — я за свою жизнь наслушался столько советов — и добрых, и не очень, что еще и вашего такого добра мне сроду не нужно…

— Как хотите, — пожал плечами Ким, уже берясь заручку Двери. — Но если у вас найдется время, то, когда останетесь наедине, не пожалейте пары-другой минут на то, чтобы внимательно рассмотреть, скажем, свои руки. Или — другие какие-нибудь части своего тела. И если вы не заметите на них таких тонких синих линий… ну, наподобие паутины то забудьте этот мой совет, как страшный сон… Он уверенно начал поворачивать рукоятку двери.

— Тонкие синие линии? — заинтересованно спросил его господин Кирш. — Вроде паутины?

— Да, именно вроде паутины, — подтвердил Ким. — У них есть характерная особенность — они будут видны только вам одному. Никто другой не сможет различить их на вас. Впрочем, что я вам рассказываю эту побасенку магов? Вы ведь наверняка много раз слышали истории про «отложенную казнь» и все такое в этом роде.

— «Отложенная казнь»? — глухим голосом переспросил его Кирш. — Заклятие магов?

— Да, — подтвердил Агент. — Ну, согласно легендам, маги, когда хотят казнить кого-то, могут повесить где-нибудь у него на пути свою такую паутину. Магическую. Призрачную. И когда приговоренный… ими, магами, конечно, приговоренный, пройдет через эту паутину, то она его разрежет на множество мелких кусочков… Только он, приговоренный, не сразу на эти кусочки развалится и погибнет. Не сразу, а только тогда, когда пройдет через какую-нибудь условную дверь, на которую магами наложено заклятие. Или когда услышит волшебную музыку магов. Или когда маг рядом с ним хлопнет в ладоши… Ну или от какой-нибудь другой ерунды. А до той поры он, приговоренный, сможет видеть эти линии, по которым его рассекла волшебная паутина, на себе. Но — только он сам. И — никто другой.

Он отворил дверь, намереваясь покинуть не слишком гостеприимного хозяина. Тот стоял, уставившись на Агента недобрым взглядом.

— Конечно, я не верю в эти сказки, — добродушно улыбнулся Ким, — но мне как-то тревожно. Маги наговорили мне всякого. Например, что приговорили и вас самого. Из-за этой вчерашней истории. Конечно, это — чушь… А вот — на всякий случай… — Он протянул Джакомо свою визитную карточку. — Если у вас появится, что сказать мне, то вот мой номер канала связи…