В каждой человеческой культуре мы находим доказательства того, сколь много творческих усилий ушло на создание этих акцентированно женских изображений. А ведь их можно рассматривать и как предметы эротического искусства или, если хотите, порнографию. Нетрудно предположить, что и в далекие дни, когда наши предки жили в пещерах, было немало неудовлетворенных мужских особей. Должно быть, они поклонялись этим «венерам» весьма привычным нам способом. Возможно, в этом поклонении недоставало места почтению, которое оказывали Гее. Но это тоже проявление человечности.

В конце концов, если по прошествии столь долгого времени что-то и изменилось, то лишь то, что сегодняшние глиняные секс-идолы куда более реалистичны и способны на большую отдачу.

— Но в этом-то и проблема.

В оковах, в миниатюрном теле, принужденный выслушивать весь этот вздор, я снова и снова задавал себе один и тот же вопрос. Он намеренно ведет себя так агрессивно, чтобы оценить мою реакцию? То есть с какой стати великий профессор Махарал так интересуется моим мнением? Я ведь всего лишь дешевый, в четверть нормального размера красновато-оранжевый голем, импринтированный с Серого, захваченного им в «Каолин Мэнор» во вторник. Разве возможен интеллектуальный разговор с таким, как я?

При этом я не чувствую себя умственно ущербным. Едва выйдя из печи, я все проверил и не обнаружил явных провалов в памяти. Конечно, мне не по силам справляться с дифференциальными уравнениями, но ведь и самому Альберту понадобилось когда-то около восьми недель, чтобы сдать зачет за курс в колледже. Постичь красоту высшей математики смог лишь третий эбеновый голем, а после экзамена Альберт без сожалений выкинул все из головы, освободив среди миллиардов нейронов место для более важных воспоминаний.

Видите? Я даже способен иронизировать.

Очевидно, копирование с копии получается у меня даже лучше, чем я сам предполагал, и, должно быть, Махарал знает об этом уже давно. Может быть, с тех пор как я участвовал в том исследовательском проекте. Неужто у меня получалось что-то особенное? Неужели Махарал уже тогда похищал мои копии для изучения?

От этой мысли мне становится не по себе. Ну и маньяк.

Утверждает, что у него есть на то основания.

— А вот мое величайшее сокровище, — сказал Йосил, подводя меня к очередному экспонату. — Я получил его от Почетного сына Неба три года назад, в благодарность за мою работу в штате.

Передо мной в запечатанном стеклянном футляре стояла фигура мужчины с осанкой солдата, с устремленным вперед взглядом, готового к действию. Работа была настолько тонкая, что я видел даже заклепки, скреплявшие полоски кожаных доспехов. Усы, бородка, скулы, глаза с азиатским разрезом — во всем намек на изощренность. Материалом для скульптуры, выполненной в полный рост, послужила коричневая терракота.