— Да, вообще-то…

Впереди показалась цель нашей поездки. Мне нужно было успокоить Каолина, чтобы он не очень пристально следил за нашими перемещениями в следующие несколько минут. Время — все.

— Поэтому я сейчас возвращаюсь к Теллер-билдинг.

По крайней мере мы двигались в указанном направлении, так что если я и солгал, то не совсем. Траектория совпадала.

— Собираетесь поискать еще какие-то улики, да? Отлично! — сказал Каолин. Я услышал чьи-то приглушенные голоса. — Позвоните, когда узнаете что-то еще.

Связь оборвалась без лишних формальностей. Вовремя, с облегчением подумал я.

— Остановитесь здесь! — крикнул я рикше, чье внимание опасно разделялось между дорогой, новостями с фронта и Пэллоидом.

И как это таким роботам удается не потерять лицензию? Я сунул ему серебряную монету и соскочил на землю. К счастью, Пэллоид остался у меня на плече и не полез в драку.

«Храм Преходящих», извещал тускло светящийся знак. Я быстро поднялся по гранитным ступенькам мимо болтающихся, никому не нужных дитто-раненых, искореженных, без надежды вернуться домой и разгрузить свои невеселые впечатления в мозг рига. Большинство выглядели так, словно их время уже истекло. И при этом я прожил дольше любого из них! Только я сохранил воспоминания о вторичной службе. Правда, сейчас меня привело сюда не желание слушать ее еще раз.

Экстренной помощи ожидали всего пять-шесть усталого вида копий. А первым в этой короткой очереди стоял сухощавый Пурпурный с оторванной рукой. Мне повезло — дежурила все та же темноволосая женщина-волонтер. Не знаю, какая психологическая причина побудила ее тратить драгоценное реальное время на помощь тем, чья жизнь уже не стоила ее усилий. Я обрадовался, увидев ее.

— Ого! — пискнул Пэллоид, увидев медсестру. — Это же Алекси.

— Что? Ты ее знаешь?

Он ответил мне шепотом:

— М-м… мы встречались одно время. Как ты думаешь, она меня не узнает?

Я невольно сравнил два образа. Реальный Пэл — красивый, мужественный, широкоплечий, но лишенный нижней половины и прикованный к креслу. Второй — живой, проворный, ухмыляющийся хорек у меня на плече. Что у них общего? Память, характер, душа. То, что и имеет значение.

— Может быть, и нет, — ответил я, проходя в голову очереди, — если будешь держать рот на замке.

Кое-кто из раненых големов недовольно заворчал, когда я направился к антисанитарного вида столу. Алекси взглянула на меня, и я лишь теперь заметил, что она хорошенькая. Она завела свое обычное «подождите в очереди», но замолчала, когда я поднял рубашку и показал длинный шрам на спине.