Поскольку расспросы ни к чему не привели, расследование было решено продолжить практически. Через некоторое время Дороти пригласила в ресторан пара прожженных ловеласов, но никакой ценной информации в лабораторию они не принесли. Свидания с Дороти оканчивались одним и тем же – теплым прощанием у дверей дома, где она снимала скромную однокомнатную квартирку.

– Знаю я таких красоток, – недовольно ворчал один из ее поклонников. – Танцуют с тобой, а сами то и дело смотрят на других.

– Это точно, – вторили ему. – С ними лучше не связываться, только время потеряешь. И деньги.

В то время Ральф Мартинес был неженатым майором и прославленным ветераном, пользующимся всеобщим уважением. Он понял и оценил благородный порыв Эпплтона защитить не только очень красивую, но и работящую девушку от назойливых поклонников. Мартинес знал, что «чертовы янки» считают женщин из Латинской Америки шлюхами, и ему нравилось, что в случае с Дороти они сильно ошибаются.

К тому времени Дэн Санторини уже пять лет работал в лаборатории Эпплтона, и причем постоянно в паре с Джэйсом Лоури. Год назад Дэн женился, и Сьюзен все дни проводила в доме своих родителей, с матерью и тремя сестрами. Сьюзен была беременна, и все в доме окружили ее заботой, радостно готовясь встретить прибавление в семействе.

Дом этот находился в часе езды от базы «Райт-Паттерсон», и в плохую погоду, да еще при интенсивном движении, добираться до него было сплошным мучением. Имелся у Дэна со Сьюзен и собственный дом, но стоял он еще дальше от базы, чем дом родителей. Дэн с удовольствием жил бы в доме родителей Сьюзен, ему опостылело таскаться каждый день по полтора часа туда и обратно. Но он безропотно делал это.

Он знал, что Сьюзен побаивается родов, да и всего того, что происходило внутри нее. Сам он старался ни о чем не думать. Проблема деторождения сводилась у него к двум понятиям – Сьюзен чувствует себя хорошо или Сьюзен чувствует себя неважно. Последнее, по прошествии двух месяцев беременности, случалось чаще. Как только у Сьюзен начинались боли в животе, она сразу же хваталась за телефон, вызывала к себе мать, и та увозила Сью с собой. После чего одна из сестер звонила Дэну в лабораторию и сообщала об этом. Дэну было немного неприятно, что никогда в такие моменты с ним не разговаривала сама Сью.

Это произошло осенним вечером. Режущий ветер хлестал в лицо. Прижимая одной рукой шляпу, а другой нашаривая в кармане плаща ключи, Дэн шел к своей машине. Огней светофора почти не было видно, их залепил снег. Машины еле тащились, и Дэн подумал, что ему понадобится не меньше часа, чтобы только выехать на шоссе. Джэйс, добиравшийся до работы на велосипеде, остался в лаборатории, решив переждать обрушившийся снегопад.