Сидящая за пультом управления девушка-оператор встала со стула и, улыбнувшись, подняла кверху большой палец.

– Все нормально, сэр! – выкрикнула она.

Дэн кивнул и ответил:

– Спасибо, ребята.

Он попытался улыбнуться, но кислородная маска не дала этого сделать. Вдруг Дэн почувствовал себя мальчишкой, которому предложили сыграть в новую игру. «Черт подери, я столько лет тут работал и ни разу не сидел в этой штуковине, – подумал он. – Вот и попробую полетать».

Операторы спустились вниз и посмотрели на доктора Эпплтона. Сжимая во рту неразлучную трубку, тот стоял у главного пульта. Лицо доктора было серым, под цвет его твидового костюма. Со стороны Эпплтон напоминал папашу, впервые доверившего своему непутевому сыну прокатиться на дорогостоящей машине. Эпплтон повернулся к главному оператору и едва заметно кивнул. Тут же раздался щелчок, легкое гудение электромотора, и пластмассовый фонарь начал медленно опускаться. Вот он с легким стуком коснулся кабины и в ту же секунду отрезал Дэна от реального мира. Дэн почувствовал, как начал учащенно биться пульс. Прошло всего несколько секунд, и в висках у него застучало.

Дэн сидел положив руки на колени. Тем временем операторы запустили программу. Звучали какие-то команды, из которых Дэн понял только, что двигатель включился и самолет пошел на взлет. В ту же секунду Дэн ощутил, как стал поступать кислород – холодный, с металлическим привкусом. В ушах словно стучал молот. Рев мотора и вибрация создавали абсолютную реальность разбега. В наушниках не умолкал трескучий голос диспетчера, но Дэн не вслушивался в него. Увидев, что рычаги и кнопки двигаются и нажимаются сами собой, Дэн чуть не расхохотался, но вовремя вспомнил, что это запишется на ленту, – ведь в кислородной маске находился микрофон.

Дэн поправил шлем и пониже опустил очки. Тут же перед его глазами возникла взлетно-посадочная полоса.

– Полет ноль-ноль-один, – послышалось в наушниках. – Взлет разрешен.

– Очень хорошо, – ответил Дэн.

Дэн с интересом наблюдал, как сам собой повернулся руль и самолет начал разгон по взлетно-посадочной полосе. С этого момента, собственно, и началось испытание программы, во время которой Ральф Мартинес получил инсульт. Дэн увидел, как полоса начала быстро удаляться, его «Ф-22» взмыл в небо.

Это был дневной полет. В стереодисплее Дэн видел под собой маленькие фермы с зелеными полями, коричневые плешины гор и ярко-зеленые пятна лесов. Дороги сверху казались серыми лентами. Дэн усмехнулся. Все, что расстилалось перед его глазами, было сделано топорно, на уровне старинных мультфильмов. «Изображение очень плоское, ненастоящее. Если бы Эпплтон знал, как далеко мы с Джэйсом ушли, – подумал Дэн, но тут же спохватился. – Для таких программ главное – не графика. Пилоту безразлично, какого качества перед ним картинка, ему важно другое». И тем не менее Дэну было приятно сознавать, как далеко ушли они в «Парареальности» от того, что делали здесь, на базе «Райт-Паттерсон». «А после того как я введу в наши программы «заикание», отличить имитацию от реальности будет попросту невозможно», – с гордостью подумал Дэн.