Но акулы не уплывали, они поднимались вверх вслед за Дэном, и чем выше он поднимался, тем агрессивнее становились акулы. Они подплывали к Дэну все ближе и ближе. Дэн видел акул, и страх сковывал его, и этот же страх до такой степени усиливал сердцебиение, что Дэну временами казалось – еще немного и сердце его разорвется.

Одна из акул подплыла к Дэну и ткнула ему в грудь тупым, хрящеватым носом. Дэн заработал руками и ногами и быстро отплыл от нее, но тут другая акула с быстротой торпеды рванулась к нему, на ходу разевая свою громадную страшную пасть, похожую на врата ада. Дэн дико закричал, нападавшая акула сомкнула челюсти и едва не перекусила его пополам. Дэн почувствовал во рту соленую воду, увидел, как вокруг него океан краснеет от его крови. Акулы все продолжали кружить вокруг него. Иногда одна из них подлетала к Дэну, вырывала из тела кусок мяса и тут же отплывала, уступая место другой. Потом подплывала еще одна, затем еще и еще…

Дэн ощущал каждый впивающийся в него зуб, он явственно чувствовал, как хищники, встряхивая его, отрывали от него куски мяса. Его мяса. Дэн умирал и знал это. Иногда ему казалось, что он уже умер, но он снова боролся за жизнь и выживал. Обессилевший, на страшной глубине, теряя сознание, Дэн бился за жизнь, а вокруг него с таким же упорством вились убийцы.

«Я не умер, я жив», – повторял про себя Дэн. Он уже ничего не чувствовал, он просто существовал, заставляя себя сохранять сознание.

– Полагаю, что это было не очень больно, – послышался огорченный голос Джэйса. – Здесь я ошибся. Первой реакцией тела бывает шок, а он заглушает боль.

Дэн не успел ответить. Океан исчез, он снова очутился на земле. Дэн увидел себя прикованным цепями к толстому шесту, под его босыми ногами и вокруг него были разложены большие кучи хвороста.

К нему подошел Джэйс, одетый в длинную коричневую сутану с надвинутым на глаза капюшоном. В правой руке Джэйс держал зажженный факел.

– Сын мой, ты обвиняешься в ереси, – горестно произнес Джэйс, – и за это приговариваешься к сожжению. Будем надеяться, что страданиями ты очистишь свою грешную душу.

«Боже, да он хочет меня сжечь живьем!» Круглыми от ужаса глазами Дэн смотрел, как Джэйс подносит факел к его ногам. Раздался треск загорающегося хвороста, вспыхнул костер, и вокруг Дэна начали подниматься громадные языки пламени. «Не волноваться! – приказал себе Дэн. – Боли не будет, это только имитация, только имитация, только…»

Пламя охватило его одежду, и Дэн почувствовал, как вздувается, пузырится и лопается его кожа. «Это имитация, боли нет! Нет! Нет!» – кричал Дэн.