Она покачала головой и сказала:

— Нет, я Лея.

— Ну вот, — удовлетворенно сказал я. — Сара или Лея — я так и думал.

Закрыл глаза и заснул.

* * *

Проснулся я на следующий день в полном сознании, и на этот раз у меня действительно ничего не болело, а капельницу с правой руки убрали, оставив только на левой, да и то, кажется, только для контрольных процедур.

Я находился в клинике «Бейлинсон», а не в тюремной больнице, и Лея-Сара, которая опять заступила на дневное дежурство, объяснила, что все вредные вещества из моего организма вымыты, а, если и будет некоторое недомогание, то это нервное, и доктор Михельсон меня быстро вылечит.

Вместе с доктором Михельсоном, крепким здоровяком лет сорока, в палате появился Роман, видимо, дежуривший за дверью со вчерашнего дня, и я, переводя взгляд с одного на другого, некоторое время раздумывал, кому из посетителей отдать предпочтение.

— Роман, — сказал я наконец, — останься, а вас, доктор, я попрошу зайти примерно через полчаса.

Михельсон с Бутлером переглянулись и решили, что больному лучше не противоречить.

— Песах, — сказал Роман, когда мы остались вдвоем, времени мало, — давай коротко и без деталей.

— Я действительно ее убил? — спросил я коротко и без деталей.

— Ты действительно вколол Айше Ступник шип под лопатку, — кивнул Роман.

— Все-таки под лопатку, — пробормотал я. Эти чертовы воспоминания, они все время сбивали меня с толку, а то я бы давно догадался, в чем дело.

— И не стал бы вытворять глупостей, — подтвердил Роман. — Мы с Гаем схватили тебя, когда ты перелезал через подоконник.

Я дернул головой, отогнав воспоминание о черном воздухе.

— Тебя вызвал этот экстрасенс, Люкимсон, или вы с инспектором следили за мной от самого дома?

— У нас мало времени, — сказал Роман, — а ты говоришь о частностях. Детали обсудим потом, сейчас давай о главном.

— Почему ты меня не арестовал? — спросил я, глядя в потолок. — У тебя были улики, а теперь есть и мотив.

Роман нахмурился и посмотрел на меня оценивающим взглядом — он думал о том, стоит или нет продолжать разговор с человеком, все еще не вполне верно понимающим собственные поступки. Я был уверен, что Роман думает именно так, хотя вовсе не ощущал в себе возникшей вдруг способности читать мысли.