— Только без глупостей, — предупредил Зинченко и встал.

Олег повел его выпроваживать. Юрий за время его отсутствия не произнес ни звука. Вид у него был просто расстроенный, но даже несколько несчастный. Я почему-то не сомневалась, что если мое объяснение их не удовлетворит, то они без проволочек отдадут меня на съедение властям. А поскольку я также была уверена на сто процентов, что мое объяснение их как раз совершенно не удовлетворит, можно было начать готовиться к тому, что в течение нескольких недель меня будут безрезультатно «устанавливать». А вот в чем я сомневалась, так это в том, что мне вообще стоит начинать что-либо пояснять. Им будет сложно, совершенно невозможно поверить мне.

Хмурый и немного злой, Олег вернулся и занял свое место у стены.

— Ребята, отпустите меня, — сказала я. — Просто так, без всяких разборок, отпустите. Я уеду, и вы меня больше никогда не увидите.

Наверно, я просто струсила. Но если бы ребята меня отпустили, я бы и вправду исчезла навсегда. Только потом я поняла, что это была вовсе не трусость, а уверенность в том, что правда, рассказанная мной, даже если они в нее поверят, не позволит им относиться ко мне так, как это было мне необходимо.

Весь фокус был в том, что я не была больше Катей. Это поняли бы все, кто узнал бы мою историю. Но этого не могла понять Рэста, и с этим не могла смириться Катя, живущая в ее теле.

— После всего, что ты нам за эти недели наговорила, мы не можем тебя отпустить. Если бы хоть кое-что из твоих рассказов о себе было правдой, я мог бы понять, но так, как все получилось… — Юрка покачал головой. — У нас укрепились подозрения, что ты не просто ломаешь комедию, но и делаешь это с неким умыслом.

— Вам опять везде мерещатся происки Извекова? — усмехнулась я. — Я не его агент. Я вам уже говорила…

— Что он в другой реальности? — перебил меня Юра. — Допускаю, и даже готов поверить. Но это не причина для того, чтобы отпустить тебя…

— Боже мой, Юра… Если ты допускаешь и готов поверить, почему же ты не допускаешь тогда, что я и о себе говорю правду?! А то, что Зинченко ничего не нашел, означает только одно: он не там искал. И не найдет никогда, потому что мои следы в этом мире никак не увязать теперь со мной, а в те миры, где вам следовало бы удовлетворять свое любопытство, вы не попадете!..

— Ты о другой реальности? — полуутвердительно произнес Юра и оглянулся на Олега. Тот по-прежнему стоял у стены, опершись на нее согнутой в колене ногой и низко наклонив голову.

— Да, о другой!

— Но это же неправда! — возразил Олег ледяным голосом. — Юра, ты же сам говорил, что где-то видел ее раньше…