– Пришел. И находится перед вами.

Дорн выслушал объяснения федерального следователя – короткие и скуповатые – молча. Лишь веко его подбитого глаза пару раз тронула едва заметная дрожь нервного тика. Роше тоже не перебивал Кая. Только мрачная мина на его лице сменилась сардонической улыбкой. Он заботливо спрятал свои очки в недра мешковатого пиджака и с чувством пожал руку сотрудника Управления.

– Поздравляю, – произнес он. – Поздравляю вас, коллега. В основном с тем, что вы остались живы. Вот так мы с вами и будем морочить друг другу головы – до второго пришествия Сына Божия в этот мир. А истинные преступники будут потешаться, на нас глядя...

Он покопался в карманах – сначала пиджака, затем расстегнутого плаща – и извлек на свет божий знаменитую трубку. Ею, как дирижерской палочкой, он махнул Дорну:

– Распорядитесь, Орест Иоганныч, чтобы обе патрульные машины возвращались в город. А мы...

Дорн без видимого энтузиазма направился к блоку связи. Роше снова повернулся к Каю:

– Мы, с вашего позволения, господа, задержимся здесь немного... Нам, ей-богу, есть о чем потолковать.

С этим все были согласны, кроме заснувшего от изобилия впечатлений и принятого виски Додо. Его расположили на стойке бара. Сами же высокие договаривающиеся стороны не без труда расположились вокруг столика. С молчаливого согласия сторон слово предоставлено было старейшему. После минуты задумчивого молчания комиссар начал – точнее, продолжил – говорить:

– Такая у нас с вами компания здесь собралась, что редко когда и встретишь... Однако хоть о чем-то нам столковаться придется. Без этого нам не разойтись...

Над столом раздалось общее неопределенное, но скорее одобрительное, нежели несогласное мычание.

Роше оно приободрило. Он повертел свою трубку в руках, тяжело вздохнул, махнул рукой и принялся искать по карманам кисет с табаком.

– Слава богу, общий интерес у нас есть, – констатировал он, чиркая о коробок антикварными спичками, – у одних с Коппером и делом о торговле головами разобраться, для других – из этого дела сухими выйти.. Пожалуй, мы могли бы друг другу и помочь. Но прежде надо как-то с вами двумя, – он кивнул сначала на Шишела, потом на Гая, – определиться. У вас обоих, господа, положение хуже, чем в свое время было у Гарри Гросса...

Он откинулся в кресле, с наслаждением затянулся раскуренной наконец трубкой и пояснил:

– Был такой ушлый малый. Лет пятнадцать тому назад пришлось мне надеть на него наручники. Так вот, Гарри Гроссу пришлось принимать экстренные роды сразу у двух дамочек – из числа заложниц, которых он взял в Крестьянском банке. Натерпелся бедняга... Так вот, ваше положение еще хуже, ребята.