Из стенной панели вылетело кресло и едва не ударило Зила под коленки. Он среагировал быстрее, отпрянул, а потом сел. Антарес чуть заметно дернул глазом, но не позволил себе досадливо поморщиться.

— Мою жену «заказали». Знаешь, что это такое?

Зил не знал точно, однако догадался по контексту:

— Ее пытались убить?

— Пока нет. Но это первое движение к тому, чего я опасался. Потому два года назад нанял тебя. Увы, Зил… человек предполагает, а Главный Конструктор располагает совсем другими сметами… Все было ими отслежено и выверено: чтобы тебя не было рядом с нею, чтобы не было рядом меня…

Элинор едва не вскочил с места. Тревога толкала его к действиям, но смысла в действиях не было. Он просто не мог сидеть, как не мог ни спать, ни есть. За последние сутки глаза его ввалились, загорелое лицо побледнело. Антаресу же для этого спектакля пришлось прибегнуть к услугам гримеров, поэтому выглядели они с фаустянином одинаково измученными.

— Кто эти люди?

Молодец! Как хорошо натасканный охотничий пес: уже готов к броску, только «ату» скажи! Любовь!

И с совершенно серьезным видом Антарес завел давно подготовленный рассказ о Маргарите Зейдельман, владеющей львиной долей плутониевых акций, о ее борьбе за власть на топливном рынке. О происках, которые она предпринимала, через каких-то промышленных шпионов узнав об эсефовских разработках ТДМ.

— Сэндэл нужна им, чтобы влиять на меня, Зил, — понуро опустив плечи, дипломат встал в свою любимую позу: спиной к собеседнику и глядя в окно. — Как бы это ни выглядело со стороны, я люблю свою жену. Я все знаю о вас… — Антарес почувствовал позвоночником, как потупился фаустянин. — Вы и правда хорошая пара. Мне очень больно, но я понимаю, я все понимаю. Ты — красавец, даром, что «синт». Сильный, умный. Короче, все мои физические недостатки компенсируются твоими достоинствами, и с этим ничего не поделаешь. И Сэндэл — просто человек. Ей нужен кто-то, кто будет уделять ей много внимания, а я не могу себе этого позволить из-за безумной занятости. Сначала я подумал, что ты для нее как хорошая игрушка. Наиграется — и бросит. Но теперь вижу, что у вас все серьезнее. Когда я понял это, то, не буду скрывать, был в ярости. Я очень люблю ее, Зил. И поэтому хочу, чтобы она была счастлива.

Он примолк, но Элинор молчал. Да, все-таки этот проклятый монашек действительно умен. Тут главное не пережать, а то ведь из благородства он может пойти на попятную и даже «уступить»… Игра должна быть тонко-психологичной…

— Она не хочет покидать меня, Зил. Я предложил ей выход: остаться с тобой, но предупредил, что ты ведь всего-навсего «синт», да еще и не зафиксированный в ОПКР. То есть тебя как бы и нет для Содружества. Но теперь я вижу, что мои противники просто так не отступятся в любом случае, даже если она и примет мое предложение. Ее похитят у тебя. Согласись, Зил, будучи на улице, без моей поддержки, вы будете вынуждены найти где-то работу для того, чтобы не умереть с голоду. Сэндэл умеет только писать книги, да и то при моем меценатстве. К сегодняшнему дню она исписалась, что уж кривить душой. Итак, вы будете работать и не сможете уделять друг другу столько времени, как сейчас. И стоит тебе отвернуться — ее тут же похитят с целью шантажа…