— Это звездный свет? — спросил он наконец, зная, что это не так.

Скотт Майндс устало ответил:

— Свечение короны.

— Великая Галактика! — с легким смешком сказал Лаки. — Корона! Мне следовало знать!

— Что знать? — воскликнул Верзила. — Что происходит? Эй, Майндс, объясните!

Майндс ответил:

— Повернитесь. Вы стоите к ней спиной.

Все повернулись. Лаки негромко свистнул, Верзила завопил от удивления. Майндс молчал.

Часть горизонта резко выделялась на жемчужном фоне неба. Каждая заостренная неровность этой части горизонта оказалась в фокусе. А над горизонтом небо мягко светилось (с высотой это сияние исчезало). Свечение состояло из ярких изгибающихся бледных лучей.

— Это солнечная корона, мистер Джонс, — сказал Майндс.

Даже в изумлении Верзила не забыл о своем распределении приоритетов. Он проворчал:

— Зовите меня Верзилой. — И добавил: — Корона вокруг Солнца? Я не знал, что она такая большая.

— Больше миллиона миль, — ответил Майндс, — и мы на Меркурии, самой близкой к Солнцу планете. Сейчас мы в тридцати миллионах миль от Солнца. Вы ведь с Марса?

— Родился и вырос.

— Ну, если бы вы могли взглянуть сейчас на Солнце, оно было бы в тридцать шесть раз больше, чем на Марсе. И в тридцать шесть раз ярче.

Лаки кивнул. Здесь Солнце и корона в девять раз больше чем на Земле. С Земли корону можно увидеть только во время полного затмения.

Ну что ж, пока Майндс не солгал. Есть на что посмотреть на Меркурии. Лаки попытался представить себе картину полностью, увидеть Солнце, которое сейчас за горизонтом, окруженное ею. Должно быть величественное зрелище.

Майндс продолжал с горечью в голосе:

— Этот свет называют «белым призраком Солнца».

Лаки заметил: