В 9 часов вечера аэрокосм достиг верхней точки траектории и находился в трехстах километрах от границы Заповедника. В течение ближайших пятнадцати минут Милан намеревался вывести из строя оба контура, питающих центральный гравиблок челнока – если, конечно, вся затея Дикси с обрывом таких толстых кабелей не потерпит крах. Только что окончилась автоматическая раздача напитков, и время для посещения туалета было выбрано идеально.

Он открыл дверцу в задней стенке своей ячейки и направился вдоль лифтовой шахты к центру судна. Ему повезло, туалетная кабинка, располагавшаяся ближе всего к гравитационному сердцу корабля, оказалась свободна. Рассеянный свет вспыхнул на потолочных панелях, диверсант тщательно проверил запор на двери и закрыл глаза.

Спустя пару секунд стальные нервы челнока стали проступать перед ним подобно паутине в лесу, освещенном вечерним солнцем. Только «пауков» в ней сидело намного больше. Глубоко багровые гравиблоки, идеально расставленные в узловых точках судна, соседствовали с двумя бледно-зелеными реакторами и несколькими голубенькими насосами, сейчас мертвыми по причине отсутствия атмосферы.

Милан сосредоточился, добившись повышенной яркости гравитационного контура, и выбрал нужный участок кабеля, который вел непосредственно от центрального гравиблока к одному из узлов в средней части корпуса и находился за двумя переборками от диверсанта. Короткий, всего метра два длиной участок, подчиняясь колебательному движению руки диверсанта, принялся скачками менять собственное электрическое сопротивление. Милан почувствовал себя человеком, сидящем в наполовину заполненной ванне с очень горячей водой – а волны, поднимаемые им, постепенно входят в резонанс и стараются захлестнуть его с головой. Он понял, что еще немного, и невидимая вода зальет ему нос, рот, уши и поглотит в себе, тут же превратившись в кислоту, но вдруг кто-то словно пробил в его «ванне» дыру. Все ее содержимое, подобно жидкому гелию из ведра, мгновенно выплеснулось через невидимое игольное отверстие, оставив диверсанта «мокрым» от или призрачного кипятка.

Качнувшись вместе с неожиданным рывком ячейки, он сел на крышку унитаза. Тело покрывала холодная испарина, руки, особенно та, которой он размахивал, неприятно подрагивали. Взглянув в зеркало, Милан не сразу узнал собственную, искаженную какой-то безумной гримасой физиономию. Разгладив ладонями лицевые мышцы, он пошумел водой и вновь сосредоточился, почувствовав, что его отпустило. Легкое, почти не требующее усилий сканирование внутренностей челнока сразу выявило разрыв контура в ближайшей к нему узловой точке. Вот только вместе с главным гравиблоком оказался отрезанным от цепи также один из боковых. Впрочем, резервный кабель уже исправно трудился, пропуская через себя сотни ампер. Полет продолжался как ни в чем не бывало.