– Ты меня за нуба держишь?! – возмутилась Женька. – И вообще, этим я могла бы заниматься и из машины Алекса! Почему я всегда остаюсь дома?!
– Не уверен, что в окрестностях усадьбы ловит Интернет, – повторил я аргумент, которым отбивался от Женьки последние три часа. – И какой смысл тебе ехать туда?
– Я хочу быть настоящим оперативником! Я хочу участвовать в настоящих операциях!
– Будут тебе настоящие операции! Честно! Потерпи до следующего раза!
– Обещаешь?
– Честное пионерское!
– Смотри! – Глаза Женьки подозрительно блеснули. – Ты обещал! Только попробуй не вернуться!
Я неловко махнул рукой и бросился догонять остальной отряд.
Ретроспектива
Ретроспектива
Гости съезжались на Миллионную улицу ближе к ночи.
Не было такого человека, будь то светский завсегдатай салонов или просто любопытный мещанин, не знавшего о причуде Princesse Nocturne[3]. Принцесса Ночи никогда и никого не принимала в своем салоне ранее десяти вечера.
– Зачем мы здесь? – Хормин окинул взглядом пеструю толпу гостей. – Опять слушать благоглупости о превосходстве русского крестьянина, благостно вкушающего репу, над крестьянином галльским, греховно поедающим картофель?
– Это всего лишь издержки вполне понятных попыток укрепить патриотическое настроение. Война многое изменила для этих людей.
– Я еще мог бы принять их патриотизм всерьез, если бы его не выражали на французском языке!
Ивор усмехнулся:
– Ты становишься излишне язвителен, друг мой. Это либо от разлития желчи, либо просто старость. В первом случае могу порекомендовать тебе отличную травницу, сам покупаю у нее настои уже не один десяток лет. Если же это преждевременная старость души, то лучше возьми еще бокал шампанского и обрати свой взор вон на то прелестное создание.
Хормин сердито нахмурился, но машинально бросил взгляд в сторону указанной Ивором девушки. И вынужден был признать, что та действительно прелестна. Тонкий гибкий стан и гордо вскинутая голова, плавные линии красивых рук, грива прекрасных угольных кудрей… Хормин вздрогнул. Ивор успел окутать тенью выпавший из руки друга бокал и незаметно удерживал его в воздухе, пока Хормин не пришел в себя.