— Ну что ж... — пожал он плечами. — Считайте, Микис, что почву вы удобрили. Если уж вы взяли на себя роль гонца, то мухой летите к настоятелю и договаривайтесь о том, фрак мне надевать для переговоров или, за неимением оного, так и оставаться в свитере... Право не знаю, как отблагодарить вас за взятые на себя труды. Не ожидал от вас такого бескорыстия...

— Ну, Палладини, конечно, все сделает для своих друзей... — Микис замялся. — Однако и о себе Палладини немного думает. Совсем немного, Толик...

«Черт возьми! Когда это он с „господина писателя“ съехал на „Толика“? — диву дался Смольский.

— Тем более, — уверенно продолжил Микис, — что без Палладини вы просто погибнете! Вас обдерут, как липку!!!

Анатолий задумался над этими словами. Его первоначальная эйфория начала таять. Проблема действительно была куда сложнее, чем казалась сначала.

— Подумайте, — развивал наступление странствующий предприниматель, — вам самому случалось составлять договор хоть с одним издательством? Бьюсь об заклад, что этим занимался ваш литагент!

Это было так. Смольский вздохнул.

— И это в Метрополии, где царят закон и порядок! А вам случалось сталкиваться с законами, по которым живет Диаспора? — подбоченился Микис. — Разумеется, нет! А вот мне приходилось! Потому что я вел бизнес на Фронде, которая находится с Инферной в союзных, как говорится, отношениях. И хотя моя контора занималась вроде как недвижимостью, в основном мы перебрасывали гм... разные товары между Фрондой и Диаспорой Инферны. А для того, чтобы не погореть на этом деле, — а ваш покорный слуга не погорел! — надо все зубы проесть, изучая здешние законы и традиции!

Микис взволнованно прошелся взад-вперед по тесной келье.

— А настоятель, вы скажете? Так он настоятель и есть! Они здесь не торговый дом содержат, а что-то вроде хосписа... Если вы хотите ему довериться, а меня отставить, то пожалуйста! Я умываю руки. После всего того, что я сделал для вас...

Смольский задумчиво глядел на центральную пуговицу жилета, обтягивавшего начавшее округляться брюшко Микиса, и лихорадочно просчитывал варианты возможной сделки.

Палладини напомнил ему о себе обиженным посапыванием.

— Вы уверены, что справитесь с ролью моего литературного агента? — наконец решился на свой ход Смольский.

— И импрессарио! — торопливо ввернул Микис.

— И импрессарио, — обреченно согласился Анатолий. — Несите сюда бумагу и перо...

* * *

То, что в ежедневный монастырский паек, выдававшийся гостям Дома за ужином, входила еще и пара пересушенных сигарет, было для Кирилла определенным сюрпризом. Он даже изменил зароку, данному самому себе еще во времена службы в Космодесанте, — не трогать курева и пальцем. Сигареты он приберегал до утра — как средство борьбы с одолевшими его в этих краях приступами тоски.