Но до сих пор я, как никто другой, знал, что был сделан из камня.

Я повернулся и пересёк комнату. Я сел за стол, копию того, что в моем главном офисе. Я положил пистолет прямо перед собой. Стол был расположен точно напротив двери в убежище. Из-за стола я мог ясно видеть весь коридор.

Мэг сделал шаг вперед и занёс руку, как бы бросая что-то. Я ничего не увидел, но Гард подняла секиру блокирующим движением, и была вспышка света, и образ норвежских рун, или чего-то подобного, засветился на моей сетчатке. Внешний край кольчужного рукава Гард на правой руке внезапно почернел и рассыпался в пыль, так что рукав разорвался и повис лохмотьями.

Гард с мрачным видом шагнула назад, как раз когда Мэг прищурил свои жёлтые глаза и поднял витой жезл. Что-то, похожее на помесь молнии и угря метнулось по воздуху к Гард, но она приняла его на широкое лезвие секиры, и была другая вспышка света, другая слепящая глаза руна. Я услышал, как она вскрикнула, и увидел, что края её ногтей были сожжены дочерна.

Она отступала шаг за шагом, в то время как Мэг колошматил её вещами, которые не воспринимались рассудком, многие из которых я даже не мог видеть. Каждый раз, магия рун секиры отражала атаку, и каждый раз, казалось, стоила ей чего-то. Слегка обожжённого лица. Длинных, неглубоких порезов на её недавно обнажившейся руке. И руны, я заметил, появлялись каждый раз на секире в разных местах, и сгорали одна за другой. У Гард их было ограниченное число.

Когда каблуки Гард коснулась порога убежища, Мэг взвыл и выбросил обе руки вперед. Невидимая сила оторвала Гард от пола и жестоко швырнула её через комнату, над моим столом, и об стену. Она ударилась с костедробительной силой и безвольно соскользнула вниз.

Я остался один против безжалостного колдуна.

Мэг вошёл медленно и уверенно в моё убежище и уставился на меня поверх стола. Он тяжело дышал, от напряжения, или волнения, или всё вместе. Он улыбнулся, медленно, и махнул рукой. Неприятное мерцание пронеслось в воздухе, я взглянул вниз и увидел ржавчину, образующуюся на металлических поверхностях моего пистолета, в то время как трещины начали расползаться по пластиковой рукояти.

— Давай, смертный, — произнёс Мэг, растягивая слова. — Возьми пистолет. Попробуй это сделать. Ваши оружейные разработки впечатляют, смертный, но вы не хозяева мира, которыми вы считаете себя. Даже самые способные сегодняшние кузнецы ничего не стоят против магии фоморов.

Я склонил голову в знак согласия.

— Тогда, полагаю, нам придётся сделать это по-старинке.

Я достал немецкий драгунский пистолет восемнадцатого века из открытого ящика рядом с моей левой рукой, прицелился и выстрелил. Старинный кремнёвый замок щёлкнул, высекая искру, воспламенившую порох на полке, и грохнул выстрел, сопровождаемый неестественным сине-белым пламенем, полыхнувшим из ствола антикварного оружия. Мне чуть не показалось, что я мог видеть пулю, вращающуюся, кувыркающуюся и сверкающую нанесёнными на неё крошечными рунами.