— Посмотри на себя, — Люцифер возник рядом. — Хорошенько посмотри на себя в зеркало и скажи, что ты видишь.

Посмотреть на себя? Это было нетрудно: недостатком зеркал номер не страдал.

Сэм развернулся к ближайшему зеркалу, вцепившись взглядом в то, что пережимало горло, но разглядел лишь слегка продавленную кожу на шее.

Люцифер рассмеялся:

— Большую часть этого ты не вспомнишь, когда проснешься, — сказал он почти сочувственно. — Но ты будешь знать, что я приду за тобой.

Сэм все еще не мог говорить. На шее кольцом проявлялись фиолетовые синяки и темнели, принимая форму невидимых пальцев.

Страх — нет, паника — пронзила его ледяным копьем. Хотелось орать.

Откуда-то он знал: стоит выдавить хотя бы один звук, и все кончится: синяки исчезнут, и снова получится дышать.

Но он не мог. По-прежнему не мог. И…

— Эй! Эй, Сэм! Слюни утри! — чья-то рука не очень-то ласково трясла его. — Алло! Подъем!

Сэм всхрапнул, отшатнулся и открыл глаза, отлепляясь от окна. Дин с любопытством взглянул на него с водительского сиденья:

— Вытри морду, чувак, а то твой рот выглядит так, как будто ты им вытворял что-то непристойное.

Сэм молча потянулся к зеркалу заднего вида и опустил его, одновременно подняв подбородок, чтобы разглядеть шею. Кожа была абсолютно нетронутой. Сэм выдохнул и откинулся на сиденье, чувствуя скорее усталость, чем облегчение.

Дин смотрел на него с совершенно непроницаемым выражением лица:

— Плохой сон?

— Типа того.

Сэм понимал, что брат ждет более подробного ответа, но картинка в мозгу уже начала таять, оставив после себя смутное чувство страха. Попытка озвучить это чувство только даст Дину лишнюю пищу для подозрений.

— Точно? — Дина его ответ, кажется, не убедил.

— Точно.

— Отлично.