— Какое имя? — спросила я.

— Паслена-Белена. Иногда она называет себя Пасленой, и тогда милая и славная, а в другие моменты — Беленой, и тогда она — злобная сумасшедшая тварь.

Все вдруг встало на место.

Не была она свидетельницей, она была убийцей, одной из убийц. Но почему тогда она привлекла к себе внимание? Почему не держалась от дела подальше?

— Она солгала, что была свидетельницей первого убийства, — сказала я.

— Может быть, она не лгала, — заметил Донал.

— Что вы имеете в виду?

— Когда она из Белены, творившей гадости, снова становилась Пасленой, она бывала искренне растеряна. Я не могла это сделать, так она говорила. Я сперва думал, она прикидывается, но потом понял, что она на самом деле ничего не помнит.

— Феи-крошки могут превращаться в богартов? — спросил Рис.

— Я думала, только брауни могут разыгрывать Джекила и Хайда, — сказала я.

— Она наполовину брауни, — сообщил Донал. — Она говорила, что родилась у высокой женщины, как Дюймовочка. У нее есть сестра — нормального роста, но с внешностью брауни.

Мне припомнились переданные Джулианом слова Джордана из его наркотического сна: «Дюймовочка хочет вырасти».

— А отец у нее кто? — спросила я.

— Фей-крошка, умеющий вырастать до человека. У нее есть такой же брат.

— А как зовут ее сестру? — спросила я.

Он назвал имя, но это не была погибшая брауни. Все же мне пришло на ум спросить:

— А ее мать и сестра не исправляли себе лица с помощью пластической хирургии?

— Они выглядят по-человечески, и носы есть, и губы. А поскольку заживает все на фейри лучше, чем на людях, то результат от операций очень удачный.

— Значит, ее мать и сестра, хотя обе брауни, выглядят как люди?

Он кивнул: