— А ну скажи ему… — но осекся. Что толку кричать на робота? То есть кричать-то можно, но на робота крик действует не сильнее, чем шепот. И Бейли продолжал нормальным голосом: — Скажи доктору Либичу или роботу, с кем ты там ведешь переговоры, что я расследую убийство его коллеги, примерного солярианина. Скажи, что я не могу ждать, пока доктор закончит работу. Скажи, что, если он через пять минут не выйдет на связь, я сяду на самолет и встречусь с ним лично в его имении не позже чем через час. Так и скажи — встречусь лично, чтобы не было ошибки. — И Бейли вернулся к своему сандвичу.
Не прошло и пяти минут, как перед ним возник Либич — по крайней мере, солярианин, которого Бейли счел Либичем.
Это был худощавый человек, который держался прямо и чопорно. В темных глазах навыкате застыло отрешенное выражение, сейчас слегка разбавленное гневом. Одно веко было чуть ниже другого.
— Вы землянин? — спросил он.
— Элайдж Бейли, инспектор класса
— Доктор Джотан Либич. Почему вы позволяете себе беспокоить меня во время работы?
— Потому что это моя работа.
— Так занимайтесь ею в другом месте.
— Сначала мне нужно задать вам несколько вопросов, доктор. Вы, кажется, тесно сотрудничали с доктором Дельмаром?
Либич вдруг сжал кулак и направился к камину, на котором маленький, хитро устроенный часовой механизм совершал сложные, гипнотизирующие глаз периодические движения.
Видоискатель следовал за Либичем так, что тот все время находился в центре кадра — перемещалась комната, дергаясь рывками в такт его шагам.
— Если вы тот инопланетянин, которого грозился доставить Грюер…
— Тот самый.
— Тогда вы здесь вопреки моему совету. Сеанс окончен.
— Нет, не прерывайте сеанс. — Бейли повысил голос и наставил на роботехника палец — тот при этом заметно отпрянул, в отвращении скривив свои полные губы. — Я ведь не блефовал, говоря о встрече.
— Пожалуйста, избавьте меня от вашей земной вульгарности.
— Если я что-то говорю, я это делаю. Я приду к вам, если нельзя заставить вас говорить по-другому. Возьму за шиворот и заставлю выслушать меня.
— Вы грязная скотина, — Либич попятился.
— Это как вам угодно, но я так и поступлю.