— Не думаю.

— А я думаю. Ему не понравится остаться без всякого влияния в Законодательном собрании, а когда наши планы заселения Галактики начнут осуществляться и он убедится, что не может нам помешать, он присоединится к нам. Такой поступок будет только естественным.

— Я не думаю, что вы победите, — сказал Бейли.

— Так, по-вашему, вы каким-то образом выгородите Фастольфа и, может быть, впутаете в это дело меня или кого-то другого?

— Очень возможно, — сказал Бейли с решимостью отчаяния.

Амадиро покачал головой:

— Друг мой, полагай я, что у вас есть хоть малейшая возможность помешать моим планам, разве я сидел бы сложа руки и ждал конца?

— А вы и не ждете, а делаете все, что в ваших силах, чтобы сорвать это расследование. Зачем бы, будь вы уверены, что я никак помешать вам не могу?

— Ну, — сказал Амадиро, — немного помешать вы можете, деморализуя некоторых членов Института. Вы не опасны, но способны причинить мелкие неприятности, а мне они тоже не нужны. Поэтому я положу им конец, но сделаю это без эксцессов, даже мягко. Будь вы правда опасны…

— Что вы могли бы сделать в таком случае, доктор Амадиро?

— Я мог бы схватить вас и запереть, пока вас не выслали бы. Мне кажется, аврорианцы в целом остались бы равнодушны, как бы я ни поступил с землянином.

— Вы стараетесь запугать меня, — сказал Бейли. — Но у вас ничего не выйдет. Вы прекрасно знаете, что в присутствии моих роботов не можете меня и пальцем тронуть.

— А вам не приходит в голову, что у меня под рукой сотня роботов? Ваши против них бессильны.

— И все сто не причинят мне вреда. Они не различают землян и аврорианцев. Я человек, и меня охраняют Три Закона.

— Они могут обездвижить вас, не причинив вам вреда, а тем временем ваши роботы будут уничтожены.

— Нет, — ответил Бейли. — Жискар слышит каждое ваше слово и, если вы попробуете призвать своих роботов, Жискар обездвижит вас. Он движется молниеносно, а после этого ваши роботы уже ничего сделать не смогут, даже если вам и удастся их вызвать. Они поймут, что любое посягательство на меня станет причиной вреда вам.

— По-вашему, Жискар может причинить мне вред?

— Чтобы защитить меня? Несомненно. В случае абсолютной необходимости он вас убьет.

— Это вы уже выдумываете.

— Вовсе нет, — ответил Бейли. — Дэниел и Жискар получили инструкцию защищать меня. И Первый Закон был в этом смысле подкреплен со всем искусством, на какое способен доктор Фастольф, — причем конкретно для меня. Прямо мне этого не говорили, но я не сомневаюсь, что так и есть. Если роботам придется выбирать между вредом для вас и вредом для меня, пусть я и землянин, их выбор предрешен. Полагаю, вы прекрасно понимаете, что у доктора Фастольфа нет особого желания оберегать вас.