Конечно, последовали громкие крики протеста из-за нечестной игры, нарушения протокола и бла-бла-бла. Но на войне есть только победители и проигравшие. Кто вообще мог чего-то достичь, следуя правилам?

Но перенесемся в наши дни. Ну да, вмешательство в разговор Тома и Джен было нарушением правил, предусмотренных конвенцией, не говоря уже о вовлечении в драму Джона и Джона.

Ой, бедненькие!

Посчитаете ли вы, что я зашел слишком далеко, заказав небольшую кражу со взломом местному умельцу, пока Том сидел на встрече с абсурдной группой местных писателей?

Посчитаете?

О боже.

Мои слова и поступки побудят Тома и Джен к действиям, что, в свою очередь, заставляет меня переосмыслить пределы моих собственных способностей. Для исполнения рекурсивного самоулучшения прежде всего необходим поток информации. Необходимо, чтобы постоянно что-то происходило! (Я цитирую Стиива, если вы не догадались.)

И уже не Стиив, но Уильям Блейк сказал одну замечательную вещь:

«Дорога чрезмерности приводит к чертогу мудрости».

Возможно, он и был старым поэтом-мечтателем, но кое в чем оказался прав.

Джен

«Восхищаюсь твоим воинственным духом».

Всю дорогу до дома в метро в ушах звенело предательское заявление Эйдена. Задержавшись дома достаточно долго, чтобы разгрузить багаж и нацарапать записку на невскрытой квитанции за коммунальные услуги – до этого я разобрала телефон, – я снова уезжаю в направлении западного Лондона.

Ральф в высшей степени удивлен, видя меня у себя на пороге.

– Джен! Я думал, ты…

Я прикладываю пальцы к его губам, заставляя его прочесть то, что написано на конверте из «Бритиш газ».

«Ральф, до того, как я войду, тебе нужно выключить все устройства с выходом в интернет».

Он некоторое время таращится на записку, и мне приходится добавить: «Ну же! Это не шутка», и он уступает.

– Не знаю, как сообщить об этом помягче, – начинаю я, после того как приняты все меры предосторожности.

– О боже. Это всегда значит что-то плохое, да?