* * *

Доктор психологии Джеймс Мур, как и ожидалось, отнесся к соблюдению врачебной тайны серьезно. А к посетителю, пытающемуся как-то эту тайну обойти, – более чем прохладно.

– Я верно понимаю, – говорил он, холодно поблескивая серыми глазами из-за стекол очков, – что вы сбиваете мое расписание только для того, чтобы получить у меня конфиденциальную информацию без соответствующих документов?

Гортон смиренно подтвердил это предположение.

– И вы серьезно ожидаете, что я с вами этой информацией поделюсь? – доктор Мур, видимо, был заинтригован подобной наглостью.

Гортону оставалось подтвердить и это.

– С какой стати? Гортон пожал плечами.

– Я ведь вам уже сказал: мне не нужна конфиденциальная информация. Скажите мне только, когда и по какому поводу к вам обратился Дэвид Воровски.

– А о диагнозе я, по всей видимости, могу умолчать, – уточнил доктор Мур с едва заметным сарказмом.

– Вы же сами сказали: личная информация о пациенте.

– Лейтенант, – сказал доктор Мур, обнаруживая завидную память, – вы понимаете, что при данных обстоятельствах я даже не обязан подтверждать, является ли этот человек моим пациентом? Вы же не первый год в полиции. У вас ведь против него нет ни одной улики.

– А вы – не первый год в этом кабинете, – парировал Гортон.

Настала пора переходить в наступление.

– Вы не хуже меня понимаете, что, когда поведение человека меняется до такой степени, у полиции есть все поводы его подозревать. Бумагу я рано или поздно получу.

Только если ваш пациент и в самом деле виновен, он к тому времени будет уже далеко.

– Он и так уже может быть слишком далеко, – сказал доктор Мур. – Не мне вас учить, сколько отсюда до границы.

– Значит, расскажете?

– Ничего я вам не расскажу. Я даже не знаю, почему вы решили, что я с ним знаком. Мало ли откуда у него могла быть ручка из моего офиса. Спасибо за визит.

Доктор Мур встал во весь свой немалый рост.

– С какой целью вы выписали ему Виллерин СТ? – спросил Гортон, понимая, что битва проиграна.