В животе Деамары раздалось громкое урчание и она смущенно ойкнула.

— Ах да, — спохватился Лэнго, который всё это время безмолвно лежал и наблюдал за всем происходящем. — Тут вот три блинчика осталось, как раз для тебя, — он порылся у себя в сумке и, найдя их, передал девушке.

Фенэри поблагодарила его и тут же жадно проглотила два блина, а третий отдала Дику.

— Кстати, это и есть твой дракончик, — подошел к ней Гелл.

На это целительница лишь удивленно заморгала своими голубыми глазами.

— Ага, мы тоже сначала не поверили, — усмехнулся полуэльф. — Он и в других животных умеет превращаться.

— Ах ты проказник такой, — Амара усиленно почесала пса за ухом и тот сразу же завалился на спину, подставляя еще и свой живот.

Геллаир снова снял свой плащ и накрыл им Деамару.

— Да я уже согрелась, — возразила девушка.

— Ну, мало ли, — пожал плечами полуэльф и присел рядом. — Теперь у всех нас первостепенная задача — сохранять тебя в тепле, — тихо засмеялся он. — Ты — представитель такой древней и неизвестной расы. А люди по своей же глупости уничтожают всё самое ценное. Но тебя мы никому не дадим в обиду. Хоть и не все люди одинаковые, но всё равно большинство из них старается жить исключительно с выгодой для себя самого, — вздохнул Гелл. — А возможно же остались и другие фенэри. Интересно было бы их найти, не правда ли?

Тогда Амара обернулась к нему и одарила его таким теплым и благодарным взглядом, что полуэльф даже дар речи потерял.

— Спасибо, — улыбнулась она, а потом завалилась на спину и прикрыла глаза.

— Эм… да за что? — проговорил Геллаир, когда речь к нему вернулась.

— За дом, — всё с той же улыбкой прошептала фенэри.

Полуэльф тоже прилег на мягкую траву, закинув руки за голову, и задумчиво начал наблюдать за маленькими светящимися точками на черном небе.

Спустя некоторое время он почувствовал, как поднялась Сия. Она бесшумно прошла мимо него и присела рядом с неподвижным гномом.

— Как сестра, говоришь? — тихо сказала тэльфийка.

— Ой, — вздрогнул Доран. — Ты, что ли, всё слышала?

— Почти, — отозвалась Сиатрия. — И говори тише, пусть остальные поспят.

После этого они еще долго разговаривали, но Гелл уже не мог разобрать слов. А потом его и вовсе окутал сон и больше он уже ничего не слышал…