Единственным плюсом, который я видел во всей этой ситуации, было то, что у Белинды не имелось причин подставлять Морли. Она просто получила шанс урвать кусок доходного бизнеса.

Черт, да я мог представить себе не одну и не две выигрышных возможности для мелких предпринимателей, если «Мир» все-таки встанет на ноги.

Если, конечно, Хитер Соумз поведет дела не слишком по-дилетантски.

Впрочем, обсуждать это с Морли не имело смысла. Он по-прежнему пребывал в разладе с собой.

Логики в его действиях я пока не наблюдал. Если он только не оказался по уши в дерьме со своими долгами. Ладно, сам объяснит. Рано или поздно. Возможно.

Белинда Контагью выбралась из кареты. Она была прекрасна: кожа бела как смерть, губы накрашены ярко-алой помадой, черные как вороново крыло волосы непокрыты. Описать остальное я не имел возможности, потому что оделась она по-зимнему. Однако, поверьте мне на слово, там тоже все выдающееся. Я знаю, я видел. До сих пор сожалею об этой своей слабости.

Она же из-за этого до сих пор считает, что имеет на меня права.

Белинда помахала нам.

Я огляделся по сторонам, видит ли кто-нибудь еще, как я буду говорить с этой дочерью смерти.

— Тебе не обязательно в этом участвовать, — сказал Морли.

— Она звала нас обоих. У нас с ней и без того скользкие отношения. Я не собираюсь злить ее. Как знать, какое у нее сегодня настроение?

Белинда сумасшедшая. Убийца-псих. Маскирующая это своими умом и красотой. В нормальном, разумном мире ее давно уже заперли бы в клетку без дверей. Как бы не так: она заправляет Фирмой — синдикатом организованной преступности. Из чего следует, что у нее имеются в распоряжении все средства, чтобы удовлетворить любую ее безумную прихоть.

— Что я тебе говорил насчет женщин, еще более безумных, чем ты? — усмехнулся Морли.

— Знаешь, порой, в разгар событий, об этом трудно вспомнить.

— И все равно не боишься. Бесстрашный Гаррет, кумир униженных и обездоленных.

— Да, я такой. Именно такой. И за последнее время набил достаточно шишек, чтобы догадываться: не стоит торопить события, если они чреваты новыми — особенно если избежать этих новых шишек поможет всего лишь обходительность.

Морли смерил меня взглядом, ясно дававшим понять, что я так привык смотреть на мир сквозь розовые очки, что те забурели. Однако развивать мысль не стал. Пока. Слишком близко мы подошли к окаянной женщине.

Наверняка ему и самому было не по себе при мысли о вонючих последствиях сделки с Фирмой.

Белинда улыбнулась. Вполне возможно, под внешним радушием даже имелось немножко искренней теплоты. Она всегда была ко мне неравнодушна. Несколько раз мне доводилось спасать ее от самой себя. К несчастью, Белинда не из тех, кто позволяет своим сантиментам помешать перерезать тебе горло.