– На родину ты работаешь, Лукаш. На родину!

– Может, и так, – пожал плечами Лукаш. – Может, и так… Что будем делать дальше?

– Заберем накопитель, передадим его наверх. Я сообщу, что ты провел блестящую операцию… Кстати, о блестящих операциях… Что там у тебя произошло на Востоке? Почему тебя перевели сюда? Только без брехни. Я этого не люблю.

– Без брехни… Я должен был с группой выйти на лабораторию… биология, физиология, с точки зрения военного применения… Забрать информацию, уничтожить лабораторию… Вывезти научный персонал. Они на американцев работали, потом, когда поняли, что подкормки больше не будет, связались с нашими, предложили… ну, наши, как я понимаю, отказываться не стали… Отправили меня.

По легенде, Лукаш был тележурналистом. В группу входили два нефтяника, врач из гуманитарной группы, три археолога… Получив приказ, все собрались возле тайника со снаряжением, потом вышли к лаборатории. Охрана объекта была из местных, они никого не собирались ни впускать, ни выпускать. Два десятка солдат и три офицера. Их прошли без потерь. А вот в лаборатории. Ученые ведь работали не с белыми крысами и кроликами… не только с кроликами и крысами. С людьми они работали тоже. И когда готовились уходить к новому хозяину, виварий почистили. Во всех смыслах. Лукаш нашел в клетках полтора десятка детей. Мертвых детей. «Мы улетаем? – спросил заведующий лабораторией. – Мне нужно забрать личные вещи, – сказал заведующий лабораторией». – «Конечно, – сказал Лукаш. – Как же без личных вещей». – И нажал на спуск.

– Тогда понятно, – протянул Петрович.

– Что понятно?

– Почему следствия не было, а тебя просто сплавили сюда. Кому нужно, чтобы такое дерьмо всплыло на всеобщее обозрение… Даже если бы только в наших структурах…