— А почему пополам? Можно разделить на троих, — говорит Сигню.

— Можно было бы, — кивает Сигруд. — Но кто будет третьим?

— Я, — отвечает Сигню.

— Ты… — и тут Сигруд осекается, понимая, что имеет в виду Сигню. — Ты… сможешь?

Она выдерживает его взгляд:

— Да. Я могу это сделать.

Сигруд долго смотрит на свою дочь, и на лице его растерянность сменяется болью — теперь-то он понял, что она хотела сказать.

— Я не знал.

— Я понимаю, — говорит она. — И… еще есть много чего, что я не знаю о тебе.

И она кладет ему руку на плечо.

Сигруд смотрит на ее руку. Потом на нее, часто моргая.

— Если бы только мир был другим…

— Если бы. Но он такой, какой есть.

— Извините, что прерываю, — неловко покашливает Мулагеш, — но разделить на троих — это хороший вариант, нет?

— Да, — говорит Сигню. — Но это все равно очень много. И тебе придется отправиться в Город Клинков ослабленной. У тебя и сейчас-то с силами не очень. Ты уверена, что хочешь попробовать?

— Нет, я уверена, что на хрен мне это все не сдалось, — говорит Мулагеш. — Но другого выхода я не вижу. Вы бы лучше забежали в медпункт, нам понадобятся медицинские инструменты для кровопускания.

— А почему бы нам не попросить Раду Смолиск? — спрашивает Сигню. — Она же врач.

— Потому что я не хочу больше никого ставить в известность. К тому же тогда ее придется вести в цех со статуями. Это небезопасно. У меня есть базовые санитарные навыки, этого должно хватить — по крайней мере. Я так думаю.

— И я тоже, — говорит Сигруд.

* * *