— Эй, вы все, а ну утихли! — взвизгнула Мелл. В маленьком замкнутом пространстве звук ее голоса был особенно пронзителен, и большинство дерущихся побросали стаканы, бутылки и ножи просто от неожиданности. — Эван не хочет вам зла, козлы, он хочет найти того, кто убил Хэк, вот и все! А теперь заткнитесь и сядьте, или скоро у вас возникнут проблемы с кораблями, я обещаю!

Эван оперся руками на стол и окинул толпу внимательным взглядом. Все смотрели на него — кто-то отложил в сторону бутылку или нож, и на лицах их было теперь куда больше приязни, чем он ожидал.

«Возможно, — подумал он, — это потому, что им просто не хочется портить отношения с механиком, а не из-за уважения к моим благим намерениям».

— Оставьте их в покое! — продолжала орать Мелл. — Сейчас они на нашей стороне. Эй, Люк, вспомни своего приятеля, с которым вы сорок лет работали и который вдруг пропал? Думаешь, случайно? А Мэри Ла-Бьянка и два ее сына, у которых был самый ухоженный корабль? Думаете, из-за поломки двигателя, а? А Дел Мариньи? А Лео Баллингер?

Лица начали мрачнеть.

— А теперь идите и расскажите Эвану все, что он спросит насчет недавно пропавших. Ему насрать на ваши участки, они ему не нужны. Он хочет узнать, кто убивает наших, а вы кормите его одним дерьмом! И вы сейчас прекратите дурить, иначе я вам всем пришлю счета! Помните, кто сколько мне должен, а?

По собравшимся вокруг прошла заметная дрожь. Последний раз Эван видел такое, когда стоял в толпе у окруженного жилого дома и жильцам сообщили, что у засевших внутри террористов есть ядерная бомба. Он не мог бы сказать, что подобная реакция сейчас повергла его в великое горе.

— Идите сюда, — махнула Мелл Эвану и показала на стол, о который каким-то чудом ничего не разбили. Он был мокрым, но Эвану было все равно. Он сел за стол, стараясь не казаться слишком самоуверенным или слишком расслабившимся.

— Что будешь пить? — спросила Мелл, когда все вокруг стали поднимать стулья и снова рассаживаться.

— А что предложишь?

Она посмотрела на толпу.

— Закажи «свилл».

Эван заглянул в морские зеленые глаза с некоторым замешательством, затем обратился к подошедшему с тряпкой бармену:

— «Свилл», пожалуйста.

Тот кивнул и отошел. Вокруг Эвана все начали рассаживаться, не сводя с него глаз. Пожалуй, сейчас он предпочел бы драку, чем такое напряженное внимание к собственной персоне. У них был очень настороженно-любопытный вид, подозрительный и недоверчивый, смесь страха, отвращения и интереса. Эван почувствовал себя куда неуютнее, чем под дулами пистолетов. Но тут уж ничего не поделаешь, да и сьюта на нем не было. «Держись, парень», — сказал он себе, как в тот день, когда вышел из того дома с бомбой в руке. Он глубоко вздохнул и взял себя в руки.