– Если он доверяет нам, – Джуд попробовал еще раз, – почему ты не можешь?

– Лиге? – Ли горько и коротко усмехнулся. – Вы что, правда все такие тупые?

Он поднял руку, останавливая Вайду, которая силилась что-то сказать.

– Они говорят о реабилитации, а сами лишь держат детей в заложниках. Говорят, что учат детей защищаться, а потом посылают их на верную смерть. Мы либо в лагерях, либо с Лигой, либо в бегах, и это даже не вопрос выбора. Знаете, чего я хочу? Иметь право выбора. Только и всего. И я его сделал. Вы можете сколько угодно возвращаться в руки этих убийц, но я собираюсь держаться от них подальше. От вас.

Прошагав мимо нас с Толстяком, парень все той же тропой двинулся обратно к водопаду. Толстяк покосился на меня, но я не спускала взгляда с Лиама, опустившись на пенек и рассеянно потирая стежки на пояснице.

– Думаешь, сейчас он хочет, чтобы за ним пошла я? – спросила я.

Толстяк вздохнул и, энергично растерев руками предплечья, поспешил за другом к водопаду. Далеко они не ушли: встав на цыпочки, я видела, где, привалившись к дереву, стоял Лиам. Сначала, казалось, что Толстяк осмотрительно держится на расстоянии, не желая снова спровоцировать друга. Но тот, должно быть, что-то сказал, извинился, потому что в следующее мгновение Толстяк уже оказался рядом с ним, положив одну руку ему на спину, другой указывая в нашу сторону.

– Не могу поверить, что он вывалил все ту ерунду, – пробурчала Вайда. – У этого парня настроение меняется чаще, чем у грудничка на вечеринке по случаю рождения.

– А я и не представлял, что он так нас ненавидит… – признался Джуд.

– Он ненавидит не вас, – заверила я, все еще глядя на обоих парней. – Он ненавидит Лигу. Он думает, что нам лучше без них – что они нам не нужны.

– А ему-то мы были нужны, – проговорила Вайда, – когда он тонул в собственной мокроте.

Джуд, помалкивая, наблюдая за тем, куда направлен мой взгляд. Когда я повернулась спросить, что не так, он полез в палатку за курткой Толстяка. Я заставила себя снова сесть на один из пеньков возле костра и замереть в тревожном ожидании.

Минут через десять Толстяк с Лиамом вернулись. Толстяк, явно расстроенный, все еще качал головой. Лиам уставился себе под ноги, избегая смотреть на нас. Уши его были красными, то ли из-за пронизывающего ветра, то ли от смущения. Проходя мимо нас к палатке, руки он держал в карманах.

– Пока он согласился остаться, – проговорил Толстяк. – Он хочет отправиться в Калифорнию на поиски Зу, но не хочет, чтобы кто-либо из вас мог нас выследить – вероятно, у границы штата нам придется расстаться.