— Без малого месяц, в общем.

— То есть, — на лбу Аноис проступили едва заметные морщинки, — если ваш кузен приехал вместе с солдатами колониальной армии, он должен был покинуть Малдиз до того, как начались все эти происшествия. И прибыл он по приглашению тана л’Зорназа. А они были знакомы?

— Были представлены, насколько мне известно, — сказал я, — но их никогда не связывали никакие общие дела или интересы.

— Значит, просто пригласить вашего кузена в гости он не мог.

Инчиваль хохотнул:

— Нет, никак.

— И это ставит перед вами, Бриан, вопрос, знал ли Огарэн л’Зорназа о том, что вскоре произойдет, и о том, что ему понадобится профессиональный… палач, простите, для некоторых целей.

— Тани, не хотите примерить мундир верховного дознавателя?

— У вас есть мундир? Никогда не видела.

— Я его не ношу. Но вы сделали совершенно верные выводы…

— У него еще есть парадный мундир, скоро увидите! — таинственно рассмеялся Инчиваль.

— А что не так с вашим парадным мундиром?

— Его создавала женщина, чрезмерно подверженная настроениям темной романтики, — ответил я кисло. — И больше ни слова об этом.

— Он похож на…

— Я сказал, ни слова, тан л’Файенфас!

— Все, молчу-молчу.

— Вернемся к вопросу тана л’Зорназа, милые таны. Вы намерены расследовать это совпадение?

— Это не совпадение, Аноис. Мысли о предательстве л’Зорназа пока что отложим, существуют способы и более быстрого путешествия, а л'Зорназа слуга Мескии, верный ее защитник. Во всяком случае, так было все то время, что я его знаю.

Мы просидели перед камином еще более часа, за это время Аноис то ли из вежливости, то ли с искренним интересом расспрашивала меня об образцах скрытого оружия, которые я имел в своей коллекции, а также о том, как пользоваться теми или иными видами нестандартного оружия. Я даже подарил ей один раритетный стилет из черной стали с рукояткой из красного дерева. Тонкий клинок этого оружия был полым, а в рукоятке имелся пузырек с ядом, который впрыскивался в жертву при уколе. Таким образом, компактное скрытое оружие женщин и кардиналов, которое легко можно было спрятать в рукаве, представляло удесятеренную смертельную угрозу.

Позже, когда гости моего дома разошлись по своим комнатам, я сел за письменный стол.