Хаген осторожно протянул руку к серовато-зеленому наросту на здоровенном, словно целый плащ, листе; ему показалось, что в самой глубине судорожно дёргается уродливый зародыш, словно в икринке.

– Их полоса начинается отсюда, – мрачно бросил ётун, ничуть не заботясь, что их услышат. – Целые заросли… этих. Гниль, мерзость, тьфу! Впрочем, как на любом дереве. Паразиты везде заводятся. К мечу, тан! Эти – мои; а ты – вперёд, пока они мной заняты будут!

Серая мгла вокруг всё сгущалась, листья шелестели сухо и зло, словно под осенним ветром, оставляющим лишь голые ветви да устилающим землю коричнево-бурым покровом. Старый ётун остановился, огромная секира поднялась.

– Будь готов, – проговорил он, и это вновь был старый язык Хьёрварда, язык матери и деревеньки Йоль.

Серая мгла вскипела, выбрасывая длинные языки-щупальца; внутри пепельных струй смутно виделась истончённая чёрная сердцевина.

Мимир молча крутнулся, топор его с шипением рассёк воздух; щупальца, вспыхивая неестественным ярко-зелёным пламенем, падали, словно срубленная крапива, какую Хаген крушил мальчишкой на задних дворах Йоля.

– Смерть! – взревел великан, рубя направо и налево.

Хаген ощутил, как его словно бросило вперёд, сквозь серое марево. Холодный ветер внезапно взвыл, обжигая мёртвые щёки; ревел и рычал Мимир за спиною, тряслась ветвь, а хединсейский тан внезапно обнаружил себя на краю настоящего озера.

Здесь, похоже, расходилось сразу несколько толстых ветвей изначального Древа; перед Хагеном открылась впадина, полсотни шагов в поперечнике, густо заросшая молодым прутняком; широкие, мясистые, гладкие листья сходились и накладывались один на другой, образуя настоящую крышу.

Здесь кишмя кишели демоны, самые удивительные и разнообразные. Головоногие бесшумно скользили от листа к листу, их конечности трепетали, касаясь капель-зародышей душ; касались, отдёргивались, вновь касались, проникая внутрь капли, к трепетному невоплощённому существу. Другие, похожие на громадных жуков, сновали меж ними, подавая что-то, слабо зеленоватое, вроде порошка, стремительно испаряющегося, стоило головоногим коснуться его своими щупальцами.

А в середине этой не то поляны, не то росчисти, не то, напротив, – глущобы, трепетало призрачное зеленоватое свечение, то вспыхивавшее ярко, то почти угасавшее.

Заветный портал.

Хаген перестал слышать шум схватки за спиной, его окутала густая, тяжёлая тишина. Он ощущал тугую сеть заклятий впереди и, после стольких лет в Долине Магов, легко догадался, что они такое.

Чары отвержения живых.

В следующий миг Хаген понял, что его медленно, но верно и неуклонно тащит вперёд.