— Разрази меня гром, — пробормотал Филипп Петрович. — Телевизионщики.

* * *

До полудня: 1 час 30 минут.

— Ну что ж, милые мои друзьяшки, а сейчас настало время прогуляться по конюшне, полюбоваться на участников сегодняшних лошадиных гонок… пардон, скачек. И начнем мы, конечно же, с мировой суперзвезды — я имею в виду вовсе не себя, ха-ха-ха! Я говорю о белом единороге Афоне. Давайте-ка заглянем к нему в стойло и посмотрим, как наш Афанасий готовится к встрече с Екатериной Николаевной, которая состоится всего лишь через полчаса… Ой, что это с ним? И что тут делают Ищейки?

Возле денника стало очень людно и тесно. Телевизионщики снимали с двух камер всё подряд: потухшего Афоню, уже опустившегося на передние колени; озадаченных ветеринаров — Лизу и Лакшмана; расстроенного директора; злого, как берсерк, Ивана; встревоженного графа Александра; ироничную Аврору; и совершенно спокойного Филиппа Петровича. Платон, судя по всему, в кадр не попадал — его наблюдательный пост находился слишком далеко от эпицентра суеты.

Ангел сумел-таки сложить два и два и интригующим шепотом поведал зрителям, что если уж все Ищейки собрались в одном месте, значит, боженьки, случилось нечто обалденно серьезное! Чем это вы тут занимаетесь, друзьяшки, спросил он у шефа Семёрки.

Директор школы беспомощно смотрел на Филиппа Петровича.

Шеф подкрутил седые усы и добродушно сказал в камеру:

— Светлого дня, господин Головастиков и уважаемые зрители. Седьмое отделение Личной Канцелярии благодарит вас за интерес к его деятельности. Помните, дамы и господа, что мы всегда ждём вас в здании Офицерского собрания на Литейном проспекте. Мы расследуем любые преступления против животных. Защитим пернатых и пушистых, ушастых и хвостатых от любых бед. Они веками служили людям, теперь настал наш черед…

Лиза поняла, что шеф цитирует телевизионную рекламу собственного Отделения. Помнится, именно с этого ролика и началось ее знакомство с Филиппом Петровичем.

— Господин Шевченко, дружочек мой разлюбезный, — перебил его Ангел. — Все и так знают, чем вы занимаетесь в обычном режиме. Мы с друзьяшками интересуемся, что происходит здесь и сейчас! Зачем вы тут все столпились возле единорога?

Филипп Петрович понятливо покивал:

— Этот единорог, дамы и господа, как и любой другой питомец, имеет полное право не только на вкусняшку — но и на уважение к его жизни и здоровью. Мы, Ищейки, призваны охранять права Афанасия, мы стоим на страже его интересов, блюдем их денно и нощно…

— Черт побери, — сказал в сторону Ангел. — Милый мой дружочек! Вы меня что, не слышите, что ли? Я спрашиваю, что вы, Ищейки, делаете здесь, в стойле у единорога? Ищейки ведь не станут болтаться просто так в конюшне! Вы наверняка что-то разнюхиваете!