— Где человек, с которым разговаривал Боберг перед смертью?

— Не знаю, я не видел его.

— Ты знаешь, кто это?

Маадэр хотел было сказать что-то язвительное, но вовремя передумал. У человека, нависавшего над ним с остро оточенным ножом в руке, не было чувства юмора от рождения, или же оно было вытравлено сложным комплексом био-софта.

— Нет, я не знаю, кто он, — осторожно произнес Маадэр, — Не знаю его имени и никогда не видел в лицо.

— Где он сейчас?

Вопросы, которые задавал человек, были очень просты. Настолько, насколько это вообще возможно. Они не оставляли пространства для маневра уклонения, двусмысленных формулировок и игры словами. Человек, отрезавший Маадэру часть уха, явно не впервые в жизни проводил полевой допрос. И пусть делал он это без изящества, свойственного специалистам Конторы, Маадэр не мог не признать его эффективности.

— Понятия не имею. Я думаю, он вышел отсюда через окно. Я его не встречал.

— Ты знаешь, где он может быть или куда направляется?

— Нет.

— Ты встречал его раньше?

— Нет. Не думаю.

— Хорошо. Ты ответил на все вопросы.

В глазах незнакомца появилось что-то, что очень не понравилось Маадэру. Что-то похожее на отблеск света на отполированном клинке. Маадэр понял, что сейчас произойдет, поэтому быстро спросил:

— А про «Сирень» ты разве узнать не хочешь?

Человек насторожился. Темные глаза несколько раз озадаченно мигнули.

— «Сирень»?

— Да, тот самый цветок, из-за которого в последнее время столько шуму, — Маадэр обнаружил, что разговаривать непринужденным тоном крайне сложно, когда твоей щеки касается отполированное лезвие ножа, — Я ведь оказался тут только из-за этой проклятой «Сирени». Подозреваю, и ты тоже. Разве не так?

— Что это такое?

— То, из-за чего все началось, — Маадэр улыбнулся, хотя в его положении явных причин для улыбки не было. Но он не смог удержаться, — Я не знаю, кто ты и почему ищешь этого Садовода, но не сомневаюсь, что тебе нужно то же самое. Я ведь не ошибся?