Прикрываясь палаткой, с помощью химического фонарика сначала обследовала инструментальный ящик. Тот оказался не пустым. Да и неудивительно, в общем-то. Мало ли что девушкам противопоказано тягаться с металлом. Бронеход должен быть укомплектован. Опять же… Да, тяжко. Но при случае крутить гайки они умели.

Когда она, измазавшись в масле, скрутила первый шланг, со стороны ее бронехода послышалась пистолетная пальба. А следом обе стороны, уже с час как утихшие, вдруг разразились яростной перестрелкой. Она едва успела переползти и укрыться за массивными стальными опорами.

Над ней пролетел веер трассеров. Пара пуль щелкнула по броне. Потом послышались разрывы мин. И снова одна из них рванула неподалеку. Над головой послышался комариный писк пролетевших осколков.

Вскоре этот взрыв активности сошел на нет. Сыпля отборной бранью, но исключительно только одними губами, Алина вернулась к прерванному было занятию. Еще один шланг оказался в числе ее добычи.

И снова два пистолетных выстрела. На этот раз она не стала ждать начала перестрелки. Сразу же улеглась между опорами, поминая недобрым словом того, кому там не сидится на попе ровно. И ведь опять стреляли где-то в стороне ее «Горбунка». Вот что бы это значило?

Закончив возиться со шлангами, двинулась в обратный путь. Пришлось тяжко. Добычу свою она свернула кольцами и упаковала в палатку. Не беда, что выпачкается. Во-первых, она и сама уже успела изгваздаться. А во-вторых, там, рядом с воронкой, лежат два немца. Ранцы они с собой не потащили, в бою они помеха. А вот плащ-палатки закреплены на разгрузочных ремнях. Этот кусок брезента ведь не только для того, чтобы укрыться от непогоды. Но и случись раненого вынести с поля боя. А то и себя же любимого. Так что в носимой амуниции очень даже присутствует.

Метров за полста до громады бронехода девушка замерла и долго вслушивалась в ночь. Мало ли кто там поселился в ее воронке. Н-да. Будучи во взвинченном состоянии – затея не из лучших. Через полчаса напряженного наблюдения, прослушивания и анализа окружающего пространства она поняла одно. Вокруг сонмы врагов, и все крадутся в ее сторону. Потому как любой посторонний звук и даже временное прекращение стрекота кузнечика она воспринимала как подбирающуюся к ней опасность.

Наконец наплевав на все и набравшись храбрости, она поползла вперед. Все как учили, причем не в училище, а на заставе. Она передвигалась совершенно бесшумно. Словно скользила по сухой осенней траве и изрытой сражением земле.

Метрах в трех вновь замерла, решая для себя дилемму, как быть дальше. Ее наставник и ординарец отца, Поликарп Иванович, однозначно советовал в подобных случаях вперед бросать гранату. Сам-то он не всегда поступал так, потому как пограничнику главное не убить, а задержать нарушителя. Но ее учил именно этому. Потому как ей не о задержании, а о выживании думать нужно. Угу. Детство у нее было веселое. Она росла на заставе в условиях систематических провокаций со стороны японцев.