Он никогда даже не слышал о том, чтобы в этот пласт реальности прорывалось такое количество демонов. Это было попросту невозможно.

Как если бы грань между мирами вдруг превратилась из каменной стены в дуршлаг и…

Самайн.

Приближающееся торжество сделало это возможным.

– Надеюсь, ты тащишь с собой как минимум регулярную армию, – произнес Алекс в динамик, после чего, не прерывая вызова, бросил телефон себе за плечо. Прямо в воду.

– Нет! – раздался вскрик.

Дум повернулся на звук, но было уже слишком поздно.

Глупая, глупая девочка…

Прятаться в тени киоска – это не самая лучшая тактика для того, кто хочет выжить. Топор демона с легкостью прошел через дерево и редкую сталь, разрубая киоск, а вместе с ним и школьницу на две части.

Истекающая кровью верхняя половина ее тела, описав дугу, упала на брусчатку, после чего проскользила, оставляя за собой кровавый след, прямо к ногам Алекса.

В ее стеклянных глазах навеки застыл оттиск первобытного ужаса и непонимания происходящего. Послезавтра ведь в школу. Уроки еще не все сделаны. А любимый мальчик, тот самый, единственный, гуляет с другой. Какая здесь может быть смерть от демонического топора?

Ее эмоции еще витали в воздухе. Душа лишь постепенно отправлялась туда, откуда не возвращаются.

Призраки – не души.

– Прости, – прошептал Алекс, после чего опустился перед ней на корточки.

Он провел двумя пальцами по земле, собрав на подушечки ее кровь. Он старательно пытался не касаться вывалившихся внутренностей.

Черный маг чистюля – это редкость. Но Александр Думский таковым себя и считал – редкостью.

Чистая кровь всегда имела особую силу. И не потому, что лишившись девственности, мужчина или женщина становились грязными. Нет, просто в той энергии, которая была им дана с рождения, появлялась маленькая, почти незаметная, незначительная крупица чужой.

Но все же она присутствовала. Что делало невозможным некоторые обрядные заклинания.

Двумя окровавленными пальцами Алекс провел по стеклянным глазам погибшей. Чистая кровь, не знавшая ничего, кроме родительского тепла, глаза, познавшие последний миг смерти, и истина, которая еще витала в воздухе.

Алекс напряг пальцы и вонзил их в глазницу мертвой, выдернув из нее окровавленное глазное яблоко.