В дверь некстати постучали. Вошел парень в скафандре без медицинской символики.

— Командир отделения приказал отправить их в эвакопункт в Рилаенс, а потом автобусом отвезти домой, — сказал он и вышел.

Лакомб нетерпеливо махнул рукой и вновь повернулся к Ниари, глаза его возбужденно блестели.

— Вы говорите, что воображали эту гору еще до того, как узнали о ее существовании? — спросил он очень медленно на правильном английском языке. — Этот образ у вас, господин Ниари, складывался постепенно. Вам все время казалось, что вы делаете успехи, припоминая что-то очень знакомое, важное. Наконец, у вас сложился очень четкий образ. Вы уверены в том, что сейчас он абсолютно правильный, но, к сожалению, весь этот мучительный и длительный процесс припоминания и узнавания лишен для вас всякого смысла. Так?

Ниари с большим трудом сдерживал слезы. Он уныло кивнул.

— И вы чувствуете, — Лакомб сделал паузу, очевидно подыскивая нужное слово, — что вас вынудили быть здесь.

Ниари застонал, как от боли, и обхватил голову руками.

Сочувственно глядя на него, Лакомб взял у Лафлина конверт, открыл его и вынул десяток цветных снимков, которые протянул Ниари.

— Все эти люди пытались пробраться к Башне Дьявола. Они вам знакомы?

Рой просмотрел фотографии.

— Нет, — сказал он. — Все, кроме нее.

Он указал на Джулиан.

Лакомб забрал фотографии, положил их обратно в конверт и отдал его Лафлину.

— Что вы ожидаете найти, находясь здесь?

Ниари мучительно думал. В самом деле, какого черта здесь делает?

— Ответ, — выдавил он наконец. — Ведь я не сумасшедший, не так ли?

Лакомб встал, чтобы уйти.

— Нет, господин Ниари, вы не сумасшедший.

Подойдя к двери, он вдруг быстро обернулся:

— Я хочу вам сказать, что вы не один. Я хочу, чтобы вы это знали. У вас много друзей. И я… завидую вам.