Детей отправляли в больницу.

Обычную, детскую областную. Судя по всему, там сегодня будет аншлаг.

Нет-нет, физически они не пострадали… почти.

Сила бога, что вы хотите. Ирина столько через себя пропустила, что хватило и на психическое восстановление – и на физическое. Массовое исцеление святым духом, ага…

Кирилл подумал, что за детей, конечно, надо порадоваться. Но…

А дальше что с ними будет? Тот же интернат?

Даже если в другие переведут… сила способна исцелить. Вернуть разум и физическое здоровье. А жизненный опыт добавить?

Нет?

То-то и оно, что нет.

А интернаты – это микрокосм, вполне сложившийся, со своей системой, структурой, взаимоотношениями… далеко не всегда хорошими и добрыми, ох, не всегда. Здоровые-то дети не могут там прижиться и найти свое место. Здоровые, умненькие, социализированные…

И отдавать туда этих детей?

Надо бы позвонить, пусть митрополит лично займется. С него за сегодняшнее причитается.

Не деньгами, но… что ему – сложно будет? Спустит указание вниз, священники перешерстят свою паству, они-то хорошо знают, в какой семье таким детям будет хорошо. Сейчас это дети без отклонений, просто, говоря латынью, «tabula rasa», чистая доска, чистый лист. Их же всему надо будет учить с азов, некоторых, наверняка и туалетом пользоваться – тоже. Они ведь ничего не знают, и в обществе жить не привыкли, и не умеют ничего, и…

Кирилл посмотрел на Ирину. Вот когда он ведьму зауважал. Не просто полюбил, это и раньше было. А зауважал как человека.

Вот так.

Без слов, без красивых жестов, отказаться от любой выгоды. Ни на минуту не подумать о себе. Ни на секунду.

Могла она воззвать к Стрибогу? Могла. И получить что-то для себя, и капище открыть, и силу принять, и новый дар вымолить – что угодно! Просто – что захочешь, силы хватило бы!

Злоумышленники ведь так и хотели поступить. А Ирина просто искала, куда сбросить силу – и отдала ее самым беззащитным. За такое в любой религии полагается мощный профит… только вот ведьма о нем наверняка не думала.

Есть сила, есть те, кому можно помочь… Кирилл готов был поспорить, что Ирина так не думала, но… ощущала, что ли? На уровне инстинкта?

Там, на поляне, он все же посмотрел, кого они убили.