Они прошли дальше и сразу же услышали, как стена встала на место. Джейсон осветил стены: кругом сплошные камни, но уже совсем не такие, как прежде. Только что стена была красная, а теперь она стала желтой, с прожилками серы.

Дышалось, однако, легко. Даже тянуло легким сквознячком. Выходит, профессор Ледюк был прав и этот туннель действительно вел в лес Фонтенбло?

Скоро они вновь наткнулись на полчище крыс, куда более злобных, чем те, с которыми они встречались прежде. Джейсон понял, что сейчас будет, но объяснить своим спутникам не успел: им пришлось опять надеть противогазы и распылить газ. Всякий раз, когда стена отодвигалась, что, конечно же, случалось нечасто, крысы перебегали в поисках пищи из «красной» зоны в «желтую». Но если крысам из «красной» зоны кое-какая снедь все же перепадала, то их сородичам – перебежчикам – везло куда меньше, и они пожирали друг дружку.

Таким образом, Джейсон с друзьями встретились с уцелевшими грызунами – иначе говоря, самыми свирепыми. Слезоточивый газ на них почти не действовал. Они со всех сторон обрушивались на незваных гостей – кидались на них, пытаясь вцепиться им в руки…

Даниэль, на грани истерики, беспрерывно мигал слепящей вспышкой, но жуткие твари, весом в несколько килограммов, совсем не боялись людей. У исследователей появились первые раны. Джейсон достал складной нож и, проткнув им двух крыс, отдал их на съедение сородичам. Августа выстрелила несколько раз из револьвера… Только так им и удалось вырваться из крысиного плена. И вовремя!

КОГДА Я БЫЛ: Когда я был маленьким, то подолгу лежал на земле и наблюдал за муравейниками. Мне казалось, что там кипит «настоящая» жизнь, не то что на экране телевизора.

Среди тайн, которые скрывал муравейник, меня особенно занимала одна: почему, расшевелив однажды муравьиное жилище, я заметил, что одних своих увечных сородичей муравьи уносили с собой, а других бросали умирать. Они же все были одного размера… По каким таким критериям они судили, что одна особь представляет для них интерес, а другой легко можно пожертвовать?