ЧЕЛОВЕК: Я большое животное. Меня зовут ЭД-МОНД. Я ЧЕ-ЛО-ВЕК.

МУРАВЕЙ: Что вы говорите? Я ничего не понимаю. На помощь! На помощь! Меня заперли!..

(Примечание: Через пять секунд после этой беседы объект умирает. Может, сигналы на выходе действуют как подавляющие? Может, он испугался?)

Джонатан прервал чтение.

– Как видите, все не так просто! Одного словаря мало, чтобы вести с ними разговор. К тому же принцип муравьиного языка совсем не такой, как у нашего. Беседа сводится не просто к диалогу в прямом смысле слова, а состоит из совокупности сигналов, которые передают одиннадцать других усиковых сегментов. Эти сегменты излучают сигналы, позволяющие определить особь, род ее занятий, устройство психики… – общее психическое состояние, что необходимо для полного взаимопонимания между отдельными особями. Вот почему Эдмонду пришлось бросить свою работу. Впрочем, давайте вернемся к его записям.

КАКОЙ ЖЕ Я ГЛУПЕЦ: Какой же я глупец!

Даже если инопланетяне и существуют, мы вряд ли сможем их понять. У нас с ними, не исключено, совершенно разные исходные представления об общении. Если бы мы подали им руку, вполне вероятно, что они расценили бы это как проявление угрозы.

Мы даже не можем понять японцев с их ритуальными самоубийствами или индусов с их кастами. Мы, люди, не можем понять друг друга… И почему только у меня появилась тщеславная мысль, что я смогу понять муравьев!