– Чего вы требуете? – осведомилась одна престарелая дама.

– Ничего. Мы ничего не требуем, – ответила ей амазонка из клуба айкидо.

– Ничего? Раз вы ничего не требуете, значит, это никакая не революция!

– Да нет, как раз наоборот, мадам. В том-то вся соль. Мы первые революционеры, не выдвигающие никаких требований.

Зрители, казалось, не желали смириться с тем, что праздник ограничивается двухчасовым музыкальным концертом, за который они выложили по сотне франков каждый. Им хотелось, чтобы праздник продолжался во времени и пространстве. И они распевали во все горло:

К процессии присоединялись люди со своими музыкальными инструментами: им тоже хотелось участвовать в общем хоре. Другие тащили с собой разную кухонную утварь вместо барабанов и барабанных палочек. Многие прихватили серпантины и конфетти.

Следуя наставлениям старого учителя, Жюли запела во всю мощь своего голоса, и слова ее песни тотчас подхватили другие. Они дружно слились почти в один эгрегор из пятисот голосов, и в их хор влились голоса целого города:

101. Энциклопедия

РЕВОЛЮЦИЯ ДЕТЕЙ В ЧЭНДУ. До 1967 года Чэнду, столица китайской провинции Сычуань, был тихим городком. В этой древней крепости, расположенной на тысячеметровой высоте среди отрогов Гималайского хребта, насчитывалось три миллиона жителей, и большинство из них ни сном ни духом не ведало, что творится в Пекине или Шанхае. А между тем как раз в ту пору эти два крупных административных центра стали испытывать тяготы, связанные с перенаселенностью, и Мао Цзэдун решил их расселить. Власти разлучали семьи, высылая родителей в деревню – трудиться не покладая рук на полях, а детей отправляли в учебные центры Красной гвардии, с тем чтобы воспитать их верными коммунистами. Эти центры были настоящими трудовыми лагерями. Тамошние условия жизни были просто ужасные. Детей кормили из рук вон плохо. На них испытывали продукты питания с содержанием целлюлозы на основе древесных опилок, и они умирали как мухи.