— Ты, — сказал Арес. — Я вижу тебя.

Он видел глаз сайн. Вот и всё, конец пути, пронеслось в голове Фокса. Бог войны стремительно размышлял, и Одиссею казалось, что внутри его тела мечутся нервные потоки плазмы, сплетаясь в борьбе.

— Оставайся с миром, человек, — сказал Арес после паузы. — Неси свой рок. Мы встретимся позднее.

Он кивнул Романовой, глаза техно-бога вспыхнули, он утонул в потоке плазмы, влился в молнию и ушёл в гиперпространство. Всех обдало волной горячего воздуха, и вместе с ней присутствующие с облегчением выдохнули.

— Братья и сёстры, — сказала Романова, вставая. — Вы видите, что я невиновна и чиста. Наш сыщик понял, что мы в смертельной опасности, и пошёл на хитрость, чтобы всех спасти. Прозаева и Поэтич вступили в сговор и хотели похитить сокровище Романовых, они убили собственных наследников, чтобы получить объединённый генетический материал… Но не преуспели. Однако, приняли решение следовать изначальному плану, пусть даже ценой собственной жизни. Я не вполне понимаю, почему. Моё сердце скорбит о Роме и Юле, чистых и непорочных. Нет участи печальнее на свете, чем та, что выпала этим детям.

— Но миша и зая всегда были врагами, — удивился Рюрик. — Помните, как они дрались десять лет назад во время угорской кампании? До остервенения.

— От ненависти до любви один шаг, — подняв палец, поучительно заметил Пушкин.

— Да они давно любовники, — раздражённо буркнула Шувалова. — Вы бы сразу спросили, я бы вам сразу ответила! Из-за вражды семей не могли быть вместе и не могли встречаться в реале, вот им и приходилось годами прятаться и любиться в ментосферах. А я, великодушная, этим злыдням по доброте душевной помогала! Во имя любви!

— Не проще ли им было примирить два рода и сыграть свадьбу?! — поражённо спросила Ломоносова, для адекватности которой эти драмы были совершенно неприемлемы.

— Милочка моя, не могли же они просто взять и прекратить вековую семейную вражду! — как идиотке объяснила ей Шувалова. И большинство аристократов, кажется, были с ней полностью согласны.

— Правом, данным мне волей Олимпиара! — громогласно сказала Романова, — Я отлучаю преступников от их семей! Отныне вы люди без рода и племени. И судить вас будет гражданский суд.

Гербы над головами бывшей Прозаевой и бывшего Поэтича погасли. Парализующее нечто прекратило своё действие, и убийцы обмякли, как побитые звери.

— Это ещё не всё, — сказал Одиссей.

Все повернулись к нему: князья с интересом, зайчиха с ненавистью, а медведь с благодарностью.

— Я не сказал одну смертельно-важную деталь. На планете Диарра есть один вид, огнегривые суланы. И существа этого вида касаются друг друга не только с целью убить, но и с целью дать потомство. Они изначально диморфны, то есть потенциально двуполы, но пол в них не развивается до момента первого прикосновения. В шестнадцать два сулана касаются друг друга и борются за жизнь, один умирает, а второй выживает и становится самкой. Он забирает генетический материал погибшего, соединяет со своим и вынашивает их потомство. Огнегривые суланы одновременно любят и убивают друг друга. Один раз в жизни.