— А кто решает, когда наступает необходимость?

— Хороший порядок изначально содержит в себе пути к совершенствованию. Например, у нас, хоббитов, есть ежегодный совет кланов, на котором любой клан может выставить на обсуждение возможность изменения любого закона.

— И часто у вас меняются законы?

— Ну… после войны с Риорданом у нас ввели обязательное военное обучение для мальчиков-подростков, до этого установили сам совет кланов, еще раньше…

— Раньше совета кланов не было. Значит, совет кланов за все время принял только один новый закон?

— Ну… я точно не могу сказать, наверное, какие-то еще законы принимались.

— А давно у вас существует совет кланов?

— Риордана изгнали в тысяча первом году… две тысячи семь лет.

— И за это время принят только один закон, об этом помнят до сих пор. Развитое средство изменения порядка, ничего не скажешь.

— Но это средство не единственное. У нас еще есть герои…

— Помню-помню. Хоббиты, совершающие подвиги во имя всеобщего блага.

— Да. А ты знаешь, что хоббит, возжелавший стать героем, становится вне закона?

— Это как? — оживился Сссра.

— А вот как. Хоббит покидает родной клан, перестает быть его членом и не может пользоваться поддержкой и защитой соплеменников. Если то, что ведет хоббита за собой, справедливо, то потом хоббита провозглашают героем и почитают, как… Ну примерно так, как почитают героев в Мирроре, только сильнее. Но большинство тех, кто мнил себя героем, безвестно прозябают в изгнании, и их век не бывает долгим. За всю историю Средиземья только пять хоббитов были признаны героями…

— Погоди, — перебил меня Сссра, — вроде ты говорил, что хоббит признается героем, только когда он умер или исчез.

— Ну да, — подтвердил я.

— Но тогда какая польза герою от того, что он стал героем? Он ведь уже не сможет воспользоваться преимуществами своего положения.

— А разве цель жизни только в личной выгоде?

— А в чем еще?

— Ну как тебе сказать… Те воины, которых ты отправляешь на смерть, разве они ищут личной выгоды? Если бы все было так, никто не сражался бы на твоей стороне!