А потом вдруг все кончилось, замерло, собралось в одной сверкающей точке.

На стене, рядом с вышкой Патриса, в белоснежном одеянии стоял Квамби.

А позади, пошатываясь, крепко держал его за плечо парень из отряда Джонаса.

«Андрая, — Патрис в каком-то отупении смотрел на них. Все чувства его, казалось, умерли. — Что такое?»

Тьма, прорезанная лучами, располосованная выстрелами, напоенная болью и смертью, эта тьма разом взревела, слитно выдохнула ненавистное имя.

— Омуранги!

Но громче ее со стен закричал Андрая:

— Вы хотели пророка?! Он ваш!

И резким движением он столкнул Омуранги вниз, на горы наваленных тел — человеческих и звериных.

Нелепо взмахнув руками, пророк мешком повалился вниз. Упал, скорчился, закрыл голову руками. А к нему, подвывая от ярости, уже мчались со всех сторон.

Со стен не стрелял никто — то, что происходило, было страшнее всех «диких», вместе взятых.

Сразу пять копий ударили в Квамби, но удар смел их в сторону. Над пророком нависла тень.

— Стоять! — взревел Джу и воины замерли, как вкопанные. — Еще шаг и я начну вас убивать!

— Не надо. Не трогай их, робот, — доктор Артуро Квамби медленно встал. Кровь запятнала его одежды, стекала густыми каплями по лицу. Он близоруко и беспомощно улыбнулся. — Они правы.

— Я могу вернуть тебя в город, — Джу склонился над ним. — Так нельзя.

— Нет, ты не можешь! — завопил Андрая, навалившись на край стены. На его забинтованной груди расплывалось багровое пятно. — Он предал Эдеме! Я все слышал! Он должен умереть! Дай нам самим решать!

— Это правда, — доктор утер лицо, поглядел на окровавленную ладонь, усмехнулся. — Мои руки в крови, обезьяна. Пусть свершиться, что должно.

— Я не могу допустить этого, — Джу замотал остроконечной головой.

— А я не спрашиваю разрешения. — Квамби легким жестом отодвинул Джу, и робот ему повиновался. — Я слишком долго был Омуранги. Пора это закончить.

Твердым шагом он направился прочь от Эдеме, и лучи прожекторов постепенно скрещивались на нем. «Дикие» не трогали его, лишь все больше смыкали кольцо. Но до самой границы леса он шел в электрическом свете, пока фигура его не сжалась в сверкающую точку, которая погасла в джунглях.