– Ну-ка, Герасим, посмотри на меня… так. – Саша наклонилась к бойцу. – Помнишь, что было?

– Напали на нас… Я стрелял, бля… ничего не помню…

– Голова кружится? Тошнота есть?

– Голова… ну так, слегка. Блевать вроде не тянет.

– Хорошо. – Саша встала с коленей, подвинула рюкзак к Пчелкину. – Ложись и лежи. Ногу смотреть будем наверху. Пальцы шевелятся? Плохо шевелятся? Все, не дергайся. Юлькой сама займусь, не беспокойся, с ней все в порядке.

Чекистка хмыкнула, сделав непонимающий вид. Венцлав перебралась к ней, заставив Хрусталева держать фонарь как можно удобнее для нее. Тут дело заняло больше времени. Запахи были те же самые, за исключением того, что кровью со стороны Гречишиной несло намного сильнее. Выудив из кармана ранца Юли ИПП[29], Венцлав с треском распорола внешний слой. Закончив перевязку и вкатив чекистке укол из разового шприца, девушка заметно успокоилась.

Отошла к Куминову, села рядом. Вздохнула и полезла за сигаретами.

– Сотрясение? – капитан повернулся к ней.

– Похоже. Сейчас еще несколько раз нужно будет проверить симптомы, вдруг ушиб? Это хуже. Рассечение на голове неглубокое, но вот от чего? Как и у Юльки, мало ли что могло попасть в рану. – Саша наклонилась к нему, очень близко, коснувшись губами уха. Покосилась в сторону раненых, перешла на шепот. – Помнишь ведь?..

– Помню… – Куминов помрачнел. Случай с Джанкоевым, пожалуй, тяжело было забыть. – Ты…

– Откуда я могу знать? – Венцлав затянулась. – Откуда… А еще у Пчелкина запросто может быть сломана нога. Или трещина, по крайней мере. Очень похоже.

– Саша, хватит шептаться! – Гречишина зашипела, зацепив повязкой один из рюкзаков с боеприпасами. – Не держи меня за дуру, хорошо?

Венцлав повернулась к ней, испуганно подняв глаза.

– Я вроде неглупая девочка, все помню и все понимаю. И не надо молчать о том, что может быть хорошо? – Гречишина злилась все больше. А сквозь злость Куминов явно ощутил страх, вполне себе такой рациональный страх. Это было плохо, очень плохо. Не к месту и не ко времени все сложилось.

– Хватит! – ему пришлось поднять голос, потому что с рюкзака, еле видимое, белело испуганное лицо Пчелкина. – Прекратили орать, товарищ лейтенант госбезопасности!

Странно, но окрик подействовал. Гречишина села, сжавшись в комок и не смотря вокруг.

– Сколько ехать?

– Минут пять… – буркнула она. – Приехали практически.

– Отставить панику. – Куминов вздохнул. – Обработка была? Была. Что там было на заимке и что здесь – никто не знает. Впереди задача, и там у каждого шансов умереть куда как больше, так?

– Так. – Гречишина сжала губы, смотря на него.