– Толковая команда – это хорошо, – протянул Николай Александрович. – Мне очень не хватает толковой команды.

Тридцать секунд.

– А вы никогда не пытались ее создать, – прошептала Фатима, наклоняясь к ректору. – А теперь – просто не успеете…

– Что? – не поверил тот своим ушам. – Что вы сказали?

– А какая разница, – тихо засмеялась Фатима и прикоснулась ладонью к шее ректора. – Вам уже все равно…

По телу ректора словно пробежал разряд тока, тело вздрогнуло и обмякло.

Десять секунд.

Открылась дверь кабинета, и кто-то вошел. Свет в кабинете был выключен, светился только экран монитора, но Фатима знала, кто пришел.

Она выпрямилась, улыбка появилась на ее лице.

– Он умер? – спросил мужской голос.

– Конечно, – ответила Фатима. – Как я и обещала…

Раздался громкий хлопок, что-то толкнуло Фатиму в грудь. Она удивленно посмотрела на рану. Удар второй пули она не почувствовала – пуля вошла между глаз.

В кабинет вошел еще кто-то, загорелся свет.

– Ты не успел? – спросил Чернышов.

– Не успел, – ответил Дима Механик. – Обидно…

– Обидно, – согласился начальник охраны Учкома. – Ученый совет мы сможем собрать только завтра к полдню.

– Ничего, я не тороплюсь.

Дмитрий спрятал пистолет с глушителем в карман плаща, медленно прошел по кабинету, остановился возле кресла, в котором сидел мертвый ректор, посмотрел на экран.

– Как я и обещал – сейчас вы узнаете о первом и, я надеюсь, последнем заговоре в нашем городе, – провозгласил председатель Городского Совета.

– Я бы на это не рассчитывал, – тихо засмеялся Дима Механик. – Мы с Николаем Александровичем так не считаем. Правда, Николай Александрович? Молчите? Правильно, молчание – знак согласия.