А фаер-миры — игра красок, игра воображения, бесконечная игра в войну, в благородство, в предательство. Интереснее, чем кино. На экране мой старый знакомый Вольфганг Штаус бежал (вернее было бы сказать, стремительно хромал) через оплавленное фаерболами поле к высящемуся на горизонте шпилю Замка Странствий.

Вольфганг, отец семерых детей — из тех матерых фаербольцев, которые еще десять лет назад месили цемент для фундамента этого бизнеса. Теперь он зарабатывал вдвое больше меня, а уж к Замку Странствий бежал не первый десяток раз. Мог бы и не бежать, будем честными. Но клиент — мы узнавали их по светло-красному ореолу вокруг защищенной шлемом башки — похоже, прорвался уже почти к самому сердцу игры, так что Вольфгангу придется ему помешать. Дольше играть будет, больше бонусов. Я его хорошо понимал. Только ногу он зря подвернул, долго не продержится.

Щелкнул замок входной двери: Светка куда-то ушла. Выключив ТВ, я размялся перед зеркалом, подошел к коммуникатору и сделал заявку на завтрашнюю смену. Ожог, конечно, поболит до утра — но к обеду заживет как миленький. Кстати, надо найти в закромах еще полбутылочки энергетика. Выпью завтра — и в бой.

Обычно мы не спрашиваем, в какой мир нас забросят сейчас. Выбор не так уж велик, чуть больше ста шестидесяти стандартных игровых полей и пара десятков модификаций. Но каждый раз в душе теплится надежда: может, на этот раз дизайнеры изобрели что-то новое? Скучно раз за разом страдать и умирать в одних и тех же интерьерах. Первые полсотни игр я старался прятаться в укромных местах, даже карту составил: где можно укрыться, чтобы пореже попадать под выстрелы клиентов. Потом понял, что в разнообразии куда больше прелестей, чем в скуке, — и начал лезть на рожон.

Но все равно каждый из «старичков» мечтает оказаться там, где еще не бывал.

Я стоял перед шлюзовой камерой и нюхал воздух, пытаясь определить, что снаружи. То есть я, конечно, лежал в своем коконе, оплетенный проводами, детекторами и электродами, в исколотые вены впились катетеры, которые подадут лекарство, если ранение (пусть психосоматическое, но от этого не менее болезненное) будет слишком сильно. И все же я не чувствовал себя лежащим: стоял, ощущая под ногами пружинящий пластиковый пол, в руках — универсальное ружье, впереди — уже ставшая по-игровому двухмерной дверь шлюза. Новый мир? Знакомый мир? Лотерея?

Про лотерею ходили разные слухи. Одни говорили, что можно выиграть пожизненное содержание по средней ставке. Другие рассказывали, что однажды в лотерею разыгрывали поездку на Марс. Одну. И победитель улетел на счастливую планету, бросив тут жену и детей. Много о чем трепались, одеваясь после игр, продрогшие, израненные, усталые и злые фаербольцы. Я в эти байки не верил. А уж история с путевкой на Марс — и вовсе чушь несусветная. Кто же бросит жену и детей? Для чего тогда мы вообще тут?..