Вы почти правы. Пока я была ребенком, он обеспечивал меня, творя на потребу толпе. Затем мне удалось встать на ноги, и отец попытался писать то, что жило в его душе... Он медленно разорялся и начал пить, его новые картины никому не были нужны. Я не могла помочь, отец увел бы меня за собой в бездну... Потом загорелся доходный дом, где он снимал квартиру. Огонь не сразу охватил его комнаты, отец мог уйти, но был слишком пьян, чтобы проснуться - это случилось, когда его тело уже обхватило пламя. Он попытался спастись, но единственный свободный путь шел через окно... Окно, расположенное под самой крышей.
Я видела это, и не смогла забыть.
Так нелепо... Мне не стоило писать об этом. Вы ведь сказали не вспоминать о боли.
***
Мы расстались совсем недавно. Неизвестно, наступит ли время, когда наши встречи вновь будут разделять недели и месяцы... Смерть скользит рядом, и безумие все сильнее. Не знаю, отступит ли оно, даже если я выживу, и что принесет попытка расстаться с дурманом, но нельзя оставаться на прежнем пути. Попытаюсь бежать, хотя сердце твердит - слишком поздно.
Я почти забыла, что чувствуешь, когда тебя пытаются утешить. Немного пришлось вспоминать - лишь одну ночь, ставшую последней для моего отца... Но тогда было иначе - я почти не лгала, и страх, боль и слезы ранили искренностью. Не знаю, как пережила бы ту ночь в одиночестве, но Александрин удержала меня, быть может, отсрочив встречу с безумием... Она защитила мою душу тогда, и жаль, что позже ее не оказалось рядом. Это ведь было невозможно, правда? И сейчас она на одном из парижских кладбищ, меня же успокаивала другая светловолосая девушка.
Я хотела, чтобы Кристина относилась ко мне тепло и чуть снисходительно, и знаю, что добилась цели. Поворот головы, опущенные ресницы, дернувшаяся рука, попытка улыбнуться и вздрогнувший голос... Если бы ее объятия не пробудили память, сейчас мне было бы легче. Я знала, на что иду, повторяя тень ушедшей ночи, и все же горько. Тогда почти верила - больнее не может быть. Какая наивная ошибка...
Я действительно похожа на Ребекку Шарп. Она была слабее меня, и ее игра ранила несовершенством, но суть едина. Ребекка не получила заслуженной награды, ей досталось слишком мало... Я потеряла все. Будь Бог хоть немного справедлив, моя жизнь сложилась бы иначе - но его нет, или он недостоин того, чтобы жить. Так не должно быть. Не должно...