— Чего про жену-то наврал? — добродушно поинтересовался он.
— Наверное, слишком уж хотел, чтобы это оказалось правдой, — честно ответил Алексей, заплетающимся языком. — Только не понимал тогда еще, как я этого хочу.
как— Втюрился, дурилка?
— Ненадолго.
— Почему?
— Завтра я завершаю дела, Коляныч. Не поминай лихом, дружище.
Колян стиснул его здоровую руку и поднялся.
— Ты устал, и тебе надо поспать. Завтра поговорим.
— Какой завтра? — вступил в разговор Савинов-старший. Он оказался стоящим с другой стороны кровати. — Когда к нам с внуками пожалуешь?
— Теперь уж наверно никогда, бать, — виновато ответил Алексей. Он приподнял загипсованную руку. — Видишь, какой я? А завтра и вообще — в длинный путь.
— За нас не волнуйся, — строго сказал отец. — Все будет хорошо.
— Я уверен, — кивнул Алексей. — И не обижайся на меня за ту историю с твоей «Нивой».
— Когда вы с пацанами ее разбили по пьянке? — усмехнулся отец. — Забудь об этом. Отдохни.
Между ними вдруг появилась Надя, одетая в короткую серебристую пижаму, подчеркивающую аппетитность форм.
— Хватит, — сказала она, строго посмотрев вначале на обалдевшего Коляна, потом на батю. — Больному предписан постельный режим.
— Уходим, уходим, — торопливо произнес Савинов-старший и, подняв Коляна с кровати за плечо, исчез с ним за дверью.
Друг Коляныч напоследок гулко, отчетливо сглотнул.
— Постельный режим, — повторила Надя, сбрасывая пижаму.
Алексей открыл рот.